Глава 1. Путешествие

 

– Катюха!

Я поморщилась. Алина прекрасно знала, как я не люблю это имя, поэтому использовала его только в крайнем случае. Значит, уже не в первый раз зовёт. Я согнала с лица беспричинно тоскливое выражение и поспешила к автобусу.

– Ты чего замечталась? Давай скорее, тут вообще-то нельзя парковаться, быстрее, быстрее!

Именно Алина, моя соседка и бывшая однокурсница, предложила поехать в автобусное путешествие. В любой момент я могу закрыть глаза и оказаться в том весеннем вечере, когда я сидела за компьютером и смотрела какой-то сериальчик с приключениями и погонями. За окном дождь стучал по карнизу, шуршали молодые листья… Я всегда представляла себя на месте одного из героев и в опасные моменты думала – ага, здесь я бы обязательно споткнулась, а тут чихнула, когда надо тихо прятаться от врагов. И вот как раз когда я воображала, как вместе с героем прыгаю с крыши на крышу и не допрыгиваю, вернулась с работы Алина. Так уютно пузырилась кола в бутылке, так ароматно пахла пицца… И вдруг эти приторные духи, эти светлые кудряшки и звонкий голос, возвещающий о том, что есть горящая путёвка! Как мы и хотели! Автобусный тур! Посмотреть старую Европу!

Ох, Алина, я ведь кивала из вежливости и совершенно не хотела ни в какой тур, не хотела никаких Европ, ни старых, ни новых. У меня прекрасный вид на весь мир через монитор ноутбука. И всё же моя подруга умела увлечь. Загипнотизированная её рассказом обо всех прелестях предстоящей поездки, и я вдруг обнаружила себя открывающей ящички стола в поисках документов. Голос в голове простонал: «Что же ты делаешь!». Но было поздно: я уже протянула подруге паспорт.

Голос быстро сдался под напором Алины, которая по вечерам вытаскивала меня на кухню, заваривала ягодный чай и исписывала бумажки планами, на какую экскурсию идти, какую пропустить, какие города она знает и сама покажет интересные места. Я смирилась с тем, что придётся на пару недель покинуть своё уютное гнёздышко. Как же хорошо, когда за тебя всё решают! Алина, как девушка ответственная, и рюкзак помогла упаковать. Сборы всегда вызывали у меня ступор. Как понять, что из всех моих вещей действительно понадобится? Даже от родителей я переезжала в несколько этапов. У Алины же всё было просто: составить план, проверить план, осуществить план – начиная от покупок, заканчивая сборами в поездку.

Она очень переживала, отпустят ли меня в отпуск прямо через неделю? Да, я тоже переживала. Моя воображаемая начальница была классической начальницей, не терпевшей опозданий и штрафовавшей нерадивых сотрудников. Но на то она и воображаемая, чтобы делать то, что нужно мне.

Алина считала, что я работаю в магазине бижутерии. Частично это было правдой – когда-то я проработала в таком месте почти целое лето. Удобная версия: Алина предпочитала золото, и ей бы в голову не пришло попросить какие-нибудь украшения со скидкой.

По утрам мы вместе собирались на работу. Алина уезжала в своё турагентство, а я провожала её до остановки, делала большой круг и возвращалась домой. Иногда я покупала булку и направлялась к пруду покормить птиц. Утки спешили ко мне, как к родной, чуяли мою птичью душонку.

Алина думала, что мы живём в квартире моих родственников, и радовалась низкой арендной плате. На самом деле эта квартира досталась мне в наследство от бабушки. Алину немного расстраивало, что нельзя устраивать вечеринки, потому что соседи знакомы с моими несуществующими родственниками и, естественно, расскажут им о шумных квартиросъёмщиках. Просто я люблю тишину.

Вот так, с рюкзаком, о содержимом которого у меня были довольно смутные представления, ранним утром весеннего дня я оказалась на небольшой площади недалеко от вокзала, где ждал туристический автобус. В группу набралось всего человек двадцать, но запомнились лишь несколько. Двое мальчишек-подростков – о нет! – периодически начинали громко хохотать; толстая женщина шикала на них. Муж и жена с маленькой дочкой, спящей на руках у отца; одна пожилая пара, одна беременная женщина – её-то куда понесло! Старичок интеллигентного вида в вельветовом пиджаке; высокий нервный молодой человек с прилизанными волосами и ещё какие-то непримечательные люди.

Алина вихрем носилась среди них, помогая своей коллеге подгонять сонных туристов. Знаменем развевался её розовый шарф. Даже в отпуске она не могла просто наблюдать за происходящим, её энергии всегда нужен был выход. Я занервничала, глядя, как все эти люди запихивают в багажник автобуса огромные сумки на колёсиках, по сравнению с которыми мой рюкзачок казался чуть ли не игрушечным. Но Алина, заметив моё беспокойство, разрешила взять рюкзак в салон, так что я расслабилась и отвлеклась. Выпадать из реальности – это я умею почти профессионально. И как тут не выпасть! Птички, мои друзья, чирикают; дрожат на ветру листочки, ярко-зелёные после дождливой недели; солнце выглядывает из-за облаков и рисует кружевные тени на асфальте. Тонкая вишня вся усыпана цветами.

Порыв тёплого ветра растрепал мои волосы, но вместо радости вдруг накатила тяжёлая, давящая тоска. Мне захотелось лечь прямо на землю, покрытую молодой травой и одуванчиками, и остаться тут, в этом раннем утреннем городе, совсем не похожем на свою дневную версию. Машин ещё мало, редкие прохожие спешат на работу, в тёплом персиковом свете даже стеклянные многоэтажки выглядят дружелюбно…

Тут-то меня и окликнула Алина. Я оказалась в хвосте очереди на посадку. И как двадцать человек смогли создать такую толкотню? Кто-то не стал отдавать чемодан в багаж и оптимистично проталкивал его в узкую автобусную дверь. Образовался затор. Алина как будто присутствовала сразу везде, пытаясь помочь всем одновременно, периодически призывая меня на подмогу. Взгляды устремлялись в мою сторону, и я сутулилась, проклиная свой высокий рост. И чем я могла помочь, даже если бы хотела?..

Мне повезло расположиться за второй дверью в центре автобуса, где всегда много места и мало соседей. Так как автобус был рассчитан на большее количество туристов, у меня даже за спиной никто не сел. Алина убежала вперёд, к экскурсоводше, женщине с таким важным видом, словно она везла делегацию министров, а не разношёрстную толпу, мало заинтересованную в том, что она рассказывает. Хотя что это я, вон же, слушают люди… Это меня клонит в сон. Обняв рюкзак, который связывал меня с домом, и полуприкрыв глаза, я смотрела, как проносятся мимо знакомые улицы, машины начинают собираться в заторы, а я как будто прощаюсь со своим городом навсегда. Я тряхнула головой – ну что за дурацкие мысли? Раз в сто лет выехала из дома и тут же раскисла! «Птица-унылица», – сказала бы мама.

Птичка, так меня бабушка называла, а ещё иногда Воробушком. За мой растрёпанный вид, вечно взъерошенные, не достающие до плеч светлые волосы. Маме я больше напоминала цаплю – такая же длинная и неуклюжая. Частенько она сравнивала меня и со страусом. Да, прятать голову в песок – это я умею. Я не лезу ни в какие истории, но иногда они сами влезают в жизнь.

Первые сутки в автобусе слились в какую-то мешанину. Шумные подростки, бегающая по салону девочка, вопли её мамаши. «Даша, держись за поручни! Даша, ты пить хочешь? Не хочешь? Точно? А есть? Смотри… Может, всё-таки поешь? Ну хоть печенье! Запить? А говорила, пить не хочешь!» Потом нам раздали сухой паёк и обещали настоящий ужин где-то в придорожном кафе, но ужин не случился, и пришлось довольствоваться сладким батончиком... Я жалела, что не взяла ноутбук с моими сериальчиками. Но что ноутбук без пиццы и уютного дивана? Было то душно, то холодно. Периодически удавалось задремать. Мне снилось, что всё покрывается зелёным мхом, а над ухом шелестят крылья невидимых бабочек. Я просыпалась с ощущением, что это меня покрыл мох, крепче обнимала рюкзак, который ещё не пропитался запахом автобуса, и жевала шоколадку. Потом наступила ночь, сменился водитель и вёз неровно. Где-то среди этих обрывков сна и не-сна затесалась таможня. И снова ночь. По другую сторону прохода тихонько, словно стесняясь, храпел интеллигентного вида старичок, а впереди бубнили две тётушки, подружившиеся на почве автобусной бессонницы. Эта бессонница добралась и до меня, и я тревожно вглядывалась в черноту ночи, где кроме фонарей ничего нельзя было разобрать.

Только начинало светать, когда мы остановились на отдых около которой уже по счёту заправки. Я решила не толкаться и выйти попозже. Напротив окна оказалось высохшее дерево, и отражение моего лица прочертили чёрные ветви, словно татуировка воина, готового к битве. «Какой ещё воин, Екатерина?» – раздался в голове недовольный голос моей тётушки, которая когда-то придумала себе аристократических предков и всю жизнь прожила в соответствии с этой легендой. Она пыталась привить свой вымышленный аристократизм и мне, но всё, что я смогла перенять – это романтический вид. Да и тот проявлялся лишь благодаря отсутствующему взгляду в те моменты, когда я в очередной раз проваливалась внутрь своей головы.

На улице было свежо. До чего же приятно ощутить под ногами твёрдую землю! Я вдыхала холодный ночной воздух и смотрела по сторонам. Часть туристов толпилась у кассы круглосуточного магазина, кто-то сразу вернулся в автобус. Водители курили, а рядом с ними один из подростков пинал камушки. Я решила, что ему тоже хочется курить, но он боится, что мать увидит. Нервный молодой человек с немытыми волосами навис над сонной экскурсоводшей и донимал её вопросами, водя пальцем по карте. Женщина вяло отмахивалась.

– Лилия Сергеевна! – доносился до меня раздражённый шёпот. – Потеряем пару часов, позже в отель приедем, не страшно! Зато увидим дом того самого алхимика, который... Нет! Сам я поехать не мог, вы представляете, как это дорого? Ну что вам стоит!

Стало скучно. Я отошла подальше, чтобы послушать лес. Вдалеке пел соловей, тоже серая птичка, как и я, но я безголосая серая птичка. Кажется, где-то рядом болото или речка – лягушки квакают нестройным хором. Кустарник с плотными листьями и крупными, готовыми распуститься бутонами. У нас такой не растёт. Мелкие синие цветочки и белые маргаритки, которым ещё рано появляться. Я присела на корточки и провела рукой по траве. Нет, ерунда, трава такая же, как дома. Когда же мы приедем хоть куда-нибудь! Как же хочется растянуться на нормальной кровати!

Мягкие шаги позади заставили меня вздрогнуть и обернуться.

– Ах, девочка, не пугайтесь! – улыбаясь, проговорил интеллигентный старичок.

– Я и не пугаюсь, – пробурчала я, с сожалением поднимаясь от травы.

– Простите уж назойливого пенсионера...

Ну вот, начинается! Один в один моя тётушка.

– ...но я смотрю, вы интересуетесь природой, не так ли?

Не так, не так!

– Ну… я... – что ещё воспитанная псевдоаристократической тётушкой барышня должна была ответить?

– ...и людьми, как я посмотрю, тоже. А я в вас сразу приметил родственную душу!

Этого ещё не хватало.

– Вы не замечали, как люди иногда похожи на растения?

На пиявок. Люди похожи на прилипчивых пиявок!

Дедушка выудил из кармана вельветового пиджака блокнот в потёртой кожаной обложке.

– Взгляните, – он наслюнявил палец и принялся быстро перелистывать страницы. – Вот! Наш неспокойный молодой сосед напоминает сейчас плющ, обвивающий степенное дерево.

Для начала я взглянула за спину старичку. Так и есть – нервный всё не отставал от экскурсоводши. Какой там плющ, самая настоящая пиявка! Потом я наклонилась над блокнотом и замерла. Вот это да! Тёмные листья как руки обнимают ствол, а тот будто пытается выпутаться. Всего лишь быстрый набросок карандашом, но как живой.

– Только что изобразил, с позволения сказать, – скромно покашливая, сообщил старичок.

Я взяла блокнот и пролистала назад, озвучивая свои догадки. Вот два чертополоха сплелись шеями – мальчишки-подростки, точно! Распускающийся тюльпан – это Алина. Маленький задорный одуванчик, растущий меж двух мухоморов, заставил меня улыбнуться.

– А где же я?

– Вас, моя дорогая, я никак не могу определить. Но ничего, время есть, уж я угадаю, кто вы!

Тихонько посмеиваясь, интеллигентный старичок спрятал блокнот в карман и направился к автобусу. Я постояла ещё немного, удивляясь, как быстро небо у края горизонта успело поменять цвет на ярко-голубой. На душе стало легко, и в автобусе я наконец-то заснула глубоким спокойным сном.

 

Я сбилась и не представляла, какой по счёту город мы только что покинули. Незаметно автобус заехал из прохладной весны в тёплое начало лета. Шёл пятый день путешествия, и мы колесили по странам, как будто были не туристами, а прошлогодними листьями, которые без всякого маршрута гнал ветер. Алина утверждала, что мы едем чётко по плану, показывала линии на карте. Хорошо-хорошо, я не спорю, тебе виднее!

Экскурсоводша успокоила утомлённую группу тем, что в следующем городе мы задержимся на целых двое суток. До этого мы проводили ночь или в автобусе, или в однотипных дешёвых отелях – кровать, шкаф, душ на несколько комнат. Маленькие городки с брусчаткой и обязательным шпилем собора сливались в один бесконечный город. Я уже научилась угадывать, куда выведет очередная кривая улочка: на местный рынок, к соборной площади или к скверу с фонтаном. Туристические лавки с одними и теми же сувенирами будто следовали за нами на своих собственных автобусах, обгоняли где-то по пути и выстраивались одинаковыми рядами в новом городке, делая вид, что они стояли здесь всегда. Первоначальный план Алины отделиться от экскурсии был ей самою и отвергнут. Она пребывала в восхищении от Лилии Сергеевны, не отходила от неё и ловила каждое слово. Та благодушно улыбалась и терпеливо отвечала даже на самые дурацкие, на мой взгляд, вопросы.

Даша-одуванчик бегала и скакала вокруг, заставляя свою мамашу беспокойно окликать её. Бессонные тётушки обычно садились поодаль на лавочку и болтали о своём. К ним присоединялась беременная женщина. Где-то рядом маячил интеллигентный старичок, не отрывающий карандаш от блокнота. Случалось, что он поднимал голову и отвечал на мой взгляд улыбкой и кивком. Нервный вечно где-то пропадал, едва успевая вернуться к отъезду. Похоже, у него был свой собственный план поездки. Иногда он, довольный, в последний момент прибегал к автобусу с каким-нибудь свёртком, требовал открыть багажное отделение и долго копался в своём чемодане. Экскурсоводша едва заметно покачивала головой, но не спорила.

Я покупала мороженое и отходила от группы, чтобы отдохнуть от нудного потока исторических фактов, которые туристы мгновенно забывают, стоит экскурсоводу перейти к следующему памятнику. Кто бы мне рассказал, почему у этого ресторанчика на вывеске, заржавевшей от времени, изображён попугай? Можно зайти, спросить... Но нет, не пойду. Пускай это останется загадкой. Я доставала старый фотоаппарат и, воровато озираясь, снимала то, что мне казалось интересным. Туристам на растерзание отданы обычные достопримечательности, к которым их заботливо ведут экскурсоводы и наизусть зачитывают текст из справочника. А эти вывески, или покосившиеся номерки на домах, или старинная ваза, выставленная на балконе, связанные крючком шторки... Это то, что принадлежит только городу. Смотри, но не трогай, как будто говорит он, а я без разрешения забираю часть его в своём фотоаппарате. Не волнуйся, очередной город, чьё имя я уже забыла, я никому не покажу, это только для меня. Никто не узнает, что я украла у тебя этот кусочек.

Наша группа грузилась в автобус, и я поняла, что потеряла из вида дедушку. На сидении я обнаружила записку и сразу узнала листок из блокнота.

«Моя милая девочка, наше короткое молчаливое знакомство подошло к концу:

к сожалению, дела зовут, и мне приходится оставить Вас в дороге.

Счастливого пути!

P.S. Кажется, я нашёл ответ. Пускай он принесёт Вам удачу.»

Я перевернула листок. Тонкий, аккуратно выведенный колосок пшеницы, полусогнутый, а на нём – растрёпанный воробушек. Я аккуратно сложила лист и убрала в задний карман джинсов.

Наконец мы прибыли в то место, где нам предстояло провести две ночи. Маленький городок, по дороге рассказывала экскурсоводша, знаменит колдунами и ведьмами, целителями и алхимиками, проводившими эксперименты за гранью понимания обычного человека! «Да-да, конечно, мы все вам верим! Всё чрезвычайно загадочно и совершенно необъяснимо!» – скептически думала я, пока не окинула взглядом автобус. Нервный молодой человек так вцепился в сиденье перед собой, что побелели костяшки пальцев. Ну ладно, у каждого свои интересы. Даша тоже была в восхищении, да и подростки оживились.

– Наша гостиница, – говорила Лилия Сергеевна, – отнюдь не простое пристанище для туристов. Владелица уже многие годы собирает старинные предметы, окутанные тайнами, связанные с колдовством и магией. Это не только украшения, драгоценности, оружие, всевозможные кубки и бокалы, в которые когда-то незаметно подсыпали яд! Это и старинные книги, картины, предметы мебели, алхимические принадлежности...

Я забеспокоилась и перестала слушать. Ох, нет! Одна из причин, почему я не люблю музеи – запах старой мебели и тканей, такой затхлый, душный, сладковатый, от которого хочется бежать на воздух! Как же там ночевать! Мне снова нестерпимо захотелось домой, и я вцепилась в рюкзак с не меньшей силой, чем нервный в сиденье, но ткань уже пропиталась запахом бензина и пыли.

 

Музей-гостиница оказался не так плох, как я себе вообразила. Внушительный трёхэтажный дом, стиснутый по бокам такими же старыми зданиями, снаружи ничем от них не отличался. Зайдя внутрь через непримечательную деревянную дверь, мы попали в царство бордового бархата и тёмного дерева, хрустальных люстр и свечей в тяжёлых подсвечниках. Широкая лестница вела на второй этаж, оттуда коридоры уводили в два крыла – восточное с комнатами для гостей и западное, занятое музеем. Номера гостиницы оказались стандартными. Ничего особенного, чего можно было ожидать от такого места: обыкновенные кровати с белым постельным бельём, светлые стены, унылый пейзаж над телевизором, тесная ванная комната.

Хозяйка гостиницы, широкая и невысокая дама лет за пятьдесят с раскосыми глазами, назвалась госпожой Сай. Она довольно сносно говорила по-английски, поэтому я не слушала, что там переводит экскурсоводша. Госпожа Сай пояснила, что её род берёт начало от необыкновенно богатого китайского мандарина, чей младший сын путешествовал по миру в поисках сокровищ, и она продолжает традиции семьи. Я тут же вспомнила свою тётушку с её псевдоаристократическими корнями.

На ужин нас пригласили в обеденный зал, большую часть которого занимал длинный дубовый стол. Еда под стать номерам оказалась незатейливая, но разговоры отвлекали. Госпожа Сай рассказывала про свой музей, который обязательно покажет нам после ужина. Алина слушала с раскрытым ртом, как и остальные. Меня же что-то беспокоило. Хитрый взгляд нашей хозяйки бегал с одного человека на другого, по привычке выискивая что-то ценное. Она часто поглядывала на нервного, хотя это как раз было неудивительно – он весь извертелся. Когда её взгляд пересёкся с моим, я почувствовала, как холодеют пальцы и мурашки бегут вдоль позвоночника. За секунду меня перебрали по косточкам, осмотрели со всех сторон и вынесли решение. Я по привычке сделала, как тётушка учила – аристократка кроме прочего увлекалась мистикой и эзотерикой. Я поставила между собой и хозяйкой гостиницы воображаемое зеркало, как будто она смотрит на своё отражение, а не на меня. Хозяйка перевела взгляд на экскурсоводшу. Я вздохнула. Всегда приятно думать, что такие маленькие фокусы работают, даже если это и не так. Мне вдруг подумалось, что госпожа Сай сама похожа на сундук с сокровищами. В складках её юбки могли храниться как драгоценности с потопленных кораблей, так и черепа неудачливых моряков, а то и запачканный кровью кинжал.

 

Я проснулась в холодном поту, стряхивая с себя невидимый мох, который, казалось, обволакивал меня от ног до головы и хотел проникнуть внутрь. Колючим комком распирало грудь неприятное чувство, как будто что-то идёт не так. Алина ровно дышала, отвернувшись к стенке. Я села на кровати, на ощупь нашла джинсы, кое-как зашнуровала кеды. Надо найти кухню и приготовить чай, это всегда помогает дома, должно помочь и здесь.

Я шла по тёмному коридору, стараясь не шуметь и никого не разбудить. Свечи на ночь гасили, но по углам стояли тусклые светильники. К моему разочарованию, в гостиной свет вообще не горел, а выключатель на стене я не нащупала. Очень не хотелось возвращаться в комнату за телефоном, поэтому я пошарила по ящикам комода. Нашлись свечи, а значит, где-то должны быть и спички. Ага! Какая я молодец! Я выбрала свечку подлиннее и подсвечник полегче, похожий на чашку, с круглой ручкой под палец. Не хватало только длинной белой ночной рубашки в кружевах и гремящей цепи на ноге.

Я быстро нашла дверь в кухню для постояльцев. Со всеми этими поисками я забыла про свой кошмар, и мне расхотелось пить чай. Сделав пару глотков воды, я решила заглянуть в музей. По правде говоря, меня не так уж интересовали экспонаты. Нас провели по музею после ужина, тщательно расписывая историю каждого предмета. Уже через полчаса я была готова проклясть все эти банки и склянки, кошачьи косточки и лягушачьи шкурки, бусы и амулеты, диваны и ширмы, бесконечные двери, за которыми обнаруживались новые и новые завалы вещей. Помещения не отличались объёмами, туристы толкались, чтобы подойти поближе, кто-то украдкой трогал экспонаты. Даша спала на руках у отца, бессонные тётушки оставались в коридоре у открытого окна. Я бы присоединилась к ним, но Алина за руку тащила меня дальше.

В одной из комнат обнаружилась вторая дверь, ведущая в помещение попросторнее. Я успела разглядеть полки, уставленные книгами, мутное зеркало в углу и стоящее к нему лицом кресло с высокой спинкой. Из-за тёмных пятен на зеркале казалось, что в едва видимом отражённом кресле кто-то сидит. Мне нестерпимо захотелось выбрать с полки какую-нибудь книжку, обязательно с картинками, устроиться в этом кресле... И хорошо бы ещё бутылочку колы кто-нибудь принёс!.. Мои мечтания нарушила госпожа Сай, которая шумно отогнала от двери ринувшегося туда нервного молодого человека:

– Нет, нет! Извините, закрыто!

– Но почему?! – чуть ли не визжал молодой человек.

– Запасник, ничего интересного! – говорила хозяйка, оттесняя нервного и захлопывая дверь.

Тот продолжал возмущаться, и пришлось вмешаться Лилии Сергеевне, которая уверила, что обязательно как-нибудь договорится, чтобы молодого человека пустили в виде исключения. Меня это невероятно разозлило, и я весь вечер надоедала Алине своим ворчанием. Что это значит – его пустят, а других нет? Другим, может быть, тоже интересно! Это что же, если устроить истерику, то всё можно? Алина пообещала поговорить с Лилией Сергеевной, чтобы и меня пустили в виде исключения, и тогда я разобиделась. Она меня ставит в один ряд с этим сумасшедшим, что ли? И вот поэтому, когда я с приключениями добралась до кухни, отчасти от обиды, отчасти от любопытства, я решила попытать удачу.

И что на меня нашло? Я никогда не искала приключений, и мне ни разу в жизни не хотелось пощекотать себе нервы, прогуливаясь в темноте по комнатам, заставленным старой потемневшей мебелью «с историей», как выразилась Лилия Сергеевна. Но в меня словно вселился герой моих любимых книг. Вот он, осторожно оглядываясь – не притаился ли враг в глубокой тени, – выходит из гостиной. По пути он чуть не сносит напольную вазу, но об этом повествование умолчит. Потом он грациозно и бесшумно взлетает по лестнице вверх, к коридорам, споткнувшись и ушибив ногу, но читателю романа незачем об этом знать. Хоть ступени не скрипят, и то хорошо.

Пламя свечи дёргалось, а я вдруг сообразила, что наверняка оставляю за собой капли воска. Эта мелочь вернула меня в реальность, и сразу стало не по себе. Но не разворачиваться же на полпути! Я потянула на себя дверь, и из щели пахнуло затхлым запахом старины. Странно, он не казался таким отчётливым вечером. Наверное, на ночь закрыли окна. Свечка затрещала и погасла. Тьфу ты! Хорошо, что зная о том, какие неожиданности обычно подстерегают героев приключенческого романа, я захватила с собой коробок спичек.

Потом птица-неудачница довольно долго совалась в разные двери, и ни одна из них не была той самой. Я точно помнила, что в основной комнате стоял безголовый манекен в юбке из павлиньих перьев, но как же его теперь найти? Наконец, на глаза попалась полоска подрагивающего света. Это должна быть та самая дверь! И почему я не подумала, что хозяйка вполне может сама сидеть в уютном кресле, конечно, не со стаканом колы, а, скажем, с бокалом вина, и изучать древнюю магическую книгу, готовая наложить заклятье на незваную гостью? Неожиданно раздались мужские голоса. Один был едва слышен, а другой то взвизгивал, то причитал, то умолял. Не наш ли это нервный друг? Но с кем он там разговаривает? Я погасила свечу, поставила подсвечник на пол и подкралась ближе.

…и вновь я спрашиваю себя, что на меня нашло? Может быть, сказался недостаток сериалов? Шла бы в свой номер, курица ты безмозглая, ложилась бы в кровать и смотрела дальше свои замшелые кошмары!

Ближняя комната с манекеном была едва освещена. Через распахнутую дверь из дальнего помещения проникал свет расставленных на полу свечей. Меня неприятно удивило сходство моих и нервного молодого человека действий: прокрасться в библиотеку, не использовать электрический свет… Он снова что-то воскликнул, а ему резко ответил второй голос. Нервный затараторил, убеждая и умоляя. Да говори же ты чётче, ничего не понятно! Я ступала очень мягко – повезло, что тут ковёр! Даже умудрилась ничего не уронить по пути.

Стараясь оставаться в тени, я заглянула в комнату. Во-первых, кресло отодвинули в угол. Во-вторых, нервный буквально ползал на коленях под зеркалом, хотя скорее это было «во-первых». Но этот факт настолько не укладывался в голове, что мозг для начала отметил перемены в обстановке. В-третьих, повсюду валялись книги, листы бумаги и склянки. Ну и в-последних, зеркало… Пятна пропали, но появилось что-то другое. Нет, это не нервный отражался, как я сначала попыталась себя убедить. У самого края зеркала, не выходя за раму, сидел, скрестив ноги, человек. Он бесстрастно смотрел на моего попутчика, который бился лбом об пол. Прежде чем я успела открыть рот, чтобы закричать, завизжать или что полагается делать в таких случаях, нервный, не замечая меня, возобновил мольбы. Тут бы мне и бежать! Но я словно окаменела.

– О, великий демон зеркала! Одумайся! Снизойди! Я, только я один, предлагаю тебе невиданный дар, жизнь моего нерождённого сына, – он махнул рукой в сторону кресла.

Тогда только я смогла отвести взгляд от зеркала. В кресле, умиротворённо улыбаясь, сидела беременная женщина и поглаживала живот.

– Я повторяю, мне не нужен твой нерождённый сын, – раздельно произнёс демон, который успел устать от пиявочной сущности молодого человека. – А эта женщина…

– Я ей достаточно заплатил, чтобы она молчала! – закричал нервный. Он схватил с пола книгу и потряс ей перед зеркалом. – Но неужели тебе и этого мало?! Я знаю все твои уловки, ты меня не проведёшь! Я настойчив, да, я долго к тебе шёл. Я готов на всё!

Я не могла как следует рассмотреть демона. В дёргающемся свете пламени свечей на жёлтом пятне его лица скакали чёрные тени. Демон помолчал, а потом задумчиво произнёс:

– И ты даже готов занять моё место в зеркале?

– Что? Ты смеёшься надо мной! – взвизгнул нервный, а потом забормотал: – Здесь что-то не так, демон не покидает своё обиталище…

Он стал шарить по полу, нашёл какие-то листы, отбросил, полистал книгу, отбросил и её, схватился за голову. Он дёргал себя за тонкие немытые волосы, беременная вообще задремала. Я боялась пошевелиться – вдруг демон заметит движение? Только сейчас до меня начало доходить: это не один из моих сериалов. Тут и правда происходит что-то такое, от чего глупым птичкам стоит держаться подальше.

– «Зеркало есть источник силы демона, и существо сие не покидает обиталища без крайней на то необходимости», – щурясь, прочитал нервный строку из книги. – Так в чём подвох?

– Ты останешься в нём на двадцать семь лет.

– Двадцать семь лет охранять зеркало демона, обладая всем тем же, чем обладаешь ты?

Неужели он настолько поглощён своей идеей, что не понимает, что ему сейчас подсунут совсем не то, на что он рассчитывает? Это же и дураку ясно! Я подавила героический порыв выскочить на середину комнаты с призывом не верить всяким потусторонним тварям. Ты, Екатерина, не в телевизоре, а этот колдун-недоучка не стоит того, чтобы рисковать. Вообще никто не стоит! Так что стой тихонько и жди момента, когда можно будет смыться, добежать до своего номера, лечь в кровать и сделать вид, что это тебе приснилось.

– Лишь песчинка в твоих часах, а для меня… Не так много, но всё же… За двадцать семь лет я много чему научусь. А что же ты?

– А я пока погуляю, – мягко проговорил демон.

Да врёт он, врёт! Всё просто, как эта самая твоя песчинка из часов! Неужели поверит?

– Устал сидеть в зеркале, – добавил демон с едва заметно изменившейся интонацией.

А вот это правда, сразу слышно! Однако нервный молодой человек не был так внимателен, как заядлая любительница сериалов. Сейчас бы кусочек пиццы и шипящую колу в стакане... Пришлось себя одёрнуть, ведь это явно не развлекательное шоу. Но и уйти я не могла, я даже боялась пошевелиться, не то что попытаться покинуть комнату. Точно споткнусь и что-нибудь уроню!

Молодой человек вскочил и заметался по комнате. Я сжалась. Только бы он не посмотрел в мою сторону!

– Надо рискнуть! Слишком долгий путь я проделал… А с этой что делать? – внезапно воскликнул он.

Я вздрогнула, но он смотрел не на меня, а в кресло, на дремлющую женщину.

– Ах, к чёрту, я же заплатил – пускай сама разбирается. Ну, демон, я согласен.

Демон поднялся на ноги, потянулся вглубь зеркала, достал длинный плащ и накинул его на плечи.

– Приложи обе руки к поверхности и скажи, что ты согласен заменить меня в зеркале на двадцать семь лет.

– И всё?

И всё, дурачок! Да что же ты делаешь!

Но молодой человек и правда сделал так, как сказал демон. Я и глазом моргнуть не успела, хотя возможно я и вовсе не моргала, как нервный провалился внутрь зеркала. Демон же просто шагнул наружу. Незадачливый колдун метнулся было за ним, но ударился о невидимую стену.

– Эй, это ещё что? Почему я не могу выйти?! У меня же должен быть свободный круг рядом с зеркалом! Стой, ты обманул меня! – он в отчаянии заколотил руками по поверхности. Беременная так и спала, и я позавидовала её нервной системе.

– Ты хотел обладать тем же, чем я – вот и обладай. Всё, что отражается в зеркале – твоё. Через двадцать семь лет выйдешь.

Демон развернулся, взмахнул рукой перед собой и напоследок обвёл комнату взглядом. У него было совершенно не демоническое, а уставшее человеческое лицо. Он сделал шаг вперёд и пропал. Нервный между тем времени не терял. Он поднимал с пола бумажки и что-то искал в текстах. В другое время мне показалось бы удивительным, что в отражении бумажки переместились, а в комнате остались лежать на полу. Затем колдунишка вытащил из кармана крупную жемчужину и направил её в сторону беременной.

– Думаешь, запер меня? Я ко всему готов! Может, не сразу, но выберусь и найду тебя, обманщик!

Он прикрыл глаза и что-то зашептал, женщина вскрикнула, вскочила на ноги, но тут же рухнула обратно в кресло.

Нервный был опаснее, чем казался на первый взгляд. Может быть, для демона из зеркала он и не представлял угрозы, а для слишком любопытной девицы очень даже представлял! Свободной рукой молодой человек водил в воздухе.

– Кто ещё здесь? – прошипел он сквозь зубы, не открывая глаза.

Я, в панике и совершенно не задумываясь, по глупой привычке вообразила напротив себя зеркало, метнулась к выходу и предсказуемо на что-то налетела. Я едва не приняла препятствие за манекен, но нет, это явно был кто-то живой, да и притом гораздо ниже ростом.

– Пойдём! – прошептала госпожа Сай и потащила меня к выходу.

Мы оказались в коридоре, она захлопнула дверь и брызнула на неё жидкостью из бутылочки, которую извлекла из складок платья.

– Это его немного задержит, но ненадолго! Девочка, нам надо спешить!

– Что? – только и смогла выговорить я.

Кто это «девочка», куда это спешить? У меня в голове всё перемешалось.

– Что происходит?

– Быстро объясню, а ты пока это надень, – сказала хозяйка и сунула мне в руку свёрток. – Была у меня прекрасная редкость, зеркало с заточённым в нём колдуном...

– Демоном?

– Колдуном! Этот твой недоучка...

Мой?!

– ...решил, что там демон. Теперь он сам заперт, но жемчужина позволит ему собрать достаточно энергии, чтобы выбраться.

– Так надо вывести оттуда эту женщину и накрыть зеркало тряпкой, – сказала я первое, что пришло в голову.

Госпожа Сай всплеснула руками.

– Да если бы всё было так просто! Он доберётся до остальных, потихоньку весь город охватит. Ты не представляешь, что это за жемчужина!

– Я иду будить группу, – заявила я. – Мы садимся в автобус и уезжаем.

Женщина вырвала у меня из рук свёрток, сама открыла его и надела мне на шею тяжёлый серебряный амулет. Для этого ей пришлось встать на цыпочки.

– Сейчас зайдём, я отвлеку мальчишку, а ты увидишь след и пойдёшь по нему. Найдёшь колдуна, скажешь, что госпожа Сай послала тебя...

– Я ухожу, – как-то совсем не убедительно перебила я женщину.

Она не слушала.

– ...в оплату предложишь этот амулет и вернёшься обратно с колдуном, он всё исправит.

Вот так, это только в воображении я смелая. Рядом с решительными людьми я теряю силу воли. Папа всегда говорил, что если бы мне пришлось пойти работать, то я стала бы идеальным сотрудником, падающим в обморок при приближении начальника.

– Быстрее, быстрее!

– Я не пойду.

– Больше некому, ты колдуна видела, знаешь. Я пока задержу мальчишку. Умрут же все, пойми! И подружка твоя!

У меня в голове образовалась пустота. Как же это?.. Как кто-то может умереть? Я же всего лишь пошла на кухню, потому что мне хотелось пить!

– Ну же, не бойся, – хитрые раскосые глаза бегали по моему лицу, и что-то было не так, но я совершенно перестала соображать. Всё было не так!

– Это для тебя безопасно, – уговаривала госпожа Сай, – амулет защитит, отведёт взгляды. И это совсем быстро, просто попроси колдуна! Ну?

Там, где колдун махнул рукой, воздух искрился серебряными точками. Я повторила его жест, и воздух передо мной стал мутным. Сай, что-то крича нервному, толкнула меня внутрь.

Глава 2. Серебристые следы

 

 

Я бегу по следам, стараясь не поднимать голову. Пыльная дорога посреди зелёной травы. Искры в воздухе. Я провожу рукой и проваливаюсь в снег. Хорошо, что всего несколько шагов! Ещё переход, от которого кружится голова, и я на песчаном берегу моря. Время заката, но ни души вокруг. Пахнет рыбой и водорослями. Бегу дальше. Холодно, а я в одной майке и джинсах, ноги замёрзли в тряпичных кедах. Я просто делаю, что мне сказали. Я сжимаю в руке амулет, чтобы он не давил на шею.

Наконец-то, оказавшись на окраине деревни, я успела заметить, как колдун, человек в тёмном плаще, открывает очередной проход. Я поспешила за ним. Ещё пара переходов, я догоню его, и мы вместе вернёмся домой! Но всё оказалось не так просто.

В этом месте душный воздух был пропитан осенью, тяжёлые тучи нависли над полем пшеницы или чего-то похожего на неё. Женщины косили золотые колосья. На краю поля лежали аккуратно сложенные коричневые плащи. Колдун остановился, и тут бы мне подойти, но из воздуха, разбрызгав вокруг серебристые искры, появился второй мужчина. Не успела! Я поспешно нырнула в колосья, вспугнув стаю серых птичек. Конечно, Госпожа Сай сказала, что амулет отводит взгляды, но она ещё много чего наговорила, например, про быстрое и безопасное путешествие.

Мужчины обнялись. Второй колдун был плотным и широкоплечим, а его светлые коротко постриженные волосы у висков тронула седина Я решила, что ему около сорока. Зеркальному же колдуну я бы не дала больше двадцати пяти лет. Выглядел он хоть и смертельно уставшим, но всё же молодым, даже несмотря на болезненную худобу и неухоженный вид. Из-за щетины его лицо казалось грязным, а длинные, до плеч, тёмные волосы висели тусклыми прядями. Плащ то ли выцвел, то ли потерял цвет из-за покрывавшей его пыли. Второй мужчина тоже носил плащ, бордовый, новый и явно тёплый. Меня вдруг забила дрожь, застучали зубы.

Что же делать? Подойти? Не подойти? Быстренько сбежать обратно? Я ведь даже не знаю, как это сделать! Позади серебристых искорок-следов не осталось. Тихонько, стараясь не шевелить колосья больше, чем нужно, я подобралась ближе.

– Джей! Я сразу почувствовал твой зов, но у меня блок по перемещениям, если помнишь.

– Помню, – тихо сказал колдун.

Из-за ветра, гулявшего среди золотых колосьев, я едва слышала его хриплый голос.

– Как же ты выбрался?

Колдун что-то прошелестел в ответ.

– Конечно! О чём я думаю!

Этот вроде бы не страшный. Если колдун из зеркала не согласится, может быть, его друг поможет?

– Срезать через бабочек? Уверен?

Эй, да стойте, куда же вы! Стоило отвлечься на секунду, как они ускакали в очередной проход. Я стукнула кулаком по земле. Мне уже порядком надоело мёрзнуть и бегать, бегать и мёрзнуть. Я привстала, оглянулась – не смотрит ли кто? – и накинула на себя один из коричневых плащей, оставленных девушками. Немного пыльный, весь в траве и золотистых колосках, но главное, греет!

 

Если бы я тогда знала, что это за лес, я бы ни за что туда не сунулась. Я не могла и представить, настолько это опасно. Но в тот раз мне повезло. Я махнула рукой по следу, привычно уже сделала шаг и оказалась в своём кошмаре. Мох, зелёный мох повсюду, светлая дорога, петляющая сквозь эту зелень. Голые стволы ярко-красного цвета, уходящие так высоко, что их белые ветви сливаются с облаками. Сами стволы как будто жидкие, дрожащие. Воздух влажный и густой, пропитанный запахом мха. Колдуны не успели уйти далеко. Они медленно ступали по тропе, опустив головы и почему-то зажав уши руками. На всякий случай я сделала то же самое.

Не знаю, что случилось, может быть, ветка хрустнула под ногой, но ближайшее дерево вдруг ожило, заколыхалось сотнями крыльев, и в воздух взвились алые бабочки. Обнажившийся ствол дерева оказался белым, как и ветви наверху. Бабочки устремились ко мне, и я чуть не закричала, но не отняла руки от ушей. Алые бабочки порхали вокруг, но не садились. Звуки, издаваемые их крыльями, всё равно были слышны. Они сливались в шёпот, и мне почему-то стало очень важно услышать, что они говорят. Я споткнулась, и амулет больно ударил по груди. Только тогда я вспомнила, куда и зачем иду. Колдуны уже успели нырнуть в следующий проход. Я поспешила к серебристым искоркам. Как же открыть его? Я отняла руку и тут же зажала ухо плечом, но успела услышать настойчивый шелест крыльев. «Другая жизнь...» Мне нужно, необходимо знать, о чём же они говорят! Но я уже махнула рукой в воздухе и провалилась в скопление серебристых искр.

Стоило мне вслед за колдунами пройти через арку в городской стене, я ненадолго потеряла ориентацию. Я словно вернулась на пару дней назад, на экскурсию по одному из маленьких городков. За красными крышами и зеленью деревьев торчал шпиль собора. Вдоль улиц тянулись невысокие каменные дома, булыжная мостовая спускалась к каменистым берегам речки. Её русло, выложенное тем же булыжником, что и дорога, бежало широкими ступенями вниз от холма. Здесь было многолюдно, и я испугалась, что потеряю колдунов. Я запахнула плащ, накинула капюшон и сжала в руке амулет. Я могла только надеяться, что он действительно не даст им увидеть меня, пока я сама этого не захочу. А я вообще-то не хочу! Моё единственное желание – побыстрее оказаться дома.

Я рискнула приблизиться к мужчинам, чтобы послушать, о чём они говорят.

– Тебя же заперли на сорок лет, – негромко говорил второй. – Я думал, если и увижу тебя, то это получается… Тринадцать лет прошло, то есть через двадцать семь лет! Мы оба превратились бы в почтенных старцев с длинными седыми бородами!

Он засмеялся. Вот, значит, откуда эта цифра. Но тринадцать лет назад колдун должен был быть совсем мальчишкой! Что-то тут не сходится.

– Давай-ка заглянем вон в то местечко, там в это время пусто.

Он указал на дверь с круглой деревянной вывеской, на которой была вырезана гроздь винограда. Зеркальный колдун кивнул и вдруг обернулся. Его болотно-зелёные глаза смотрели прямо на меня, и я остолбенела от страха.

– Пойдёшь с нами?

– А это кто? – удивился второй, но тут же заметил колосок пшеницы, приставший к краю моего плаща. – Мы тебя случайно с золотого поля прихватили? Пойдём, погреешься, а потом вернём тебя обратно.

Я смогла только коротко кивнуть. Может быть, и зеркальный колдун меня не узнал? Что же теперь делать? Сказать правду?.. Извините, но вы ошиблись. На самом деле я преследую вас уже довольно давно. А на плащ не обращайте внимания, я его, так сказать, позаимствовала.

Мы зашли в трактир и заняли столик в углу. Я опустила голову так, что капюшон скрыл моё лицо, и могла видеть только свои запачканные кеды. Напиток, который принесла официантка, манил пряным ароматом, но я не решалась притронуться к кружке. Я сосредоточилась на разговоре, чтобы не упустить момент, когда можно встрять. Колдун из зеркала сделал глоток, и его голос как будто немного очистился от накопленной пыли.

– Там один мальчишка решил, что я – зеркальный демон.

– Да это же сказочки!

– Самоучка. Почти как мы с тобой, – колдун хмыкнул.

– И что ты сделал?

– Есть способ выбраться из зеркала до окончания срока – нужно найти того, кто добровольно тебя заменит. А он пришёл ко мне сам.

– Ты его так и оставил?

Я напряглась. Вот сейчас можно влезть в разговор!

– Да. Неприятный тип. Для мира с угасшей магией может представлять опасность. Хуже точно не будет. Сначала я думал прихватить его душу, как было принято в старые добрые времена, но решил, что мне ни к чему такой помощник. Да и тот мир слишком далеко от нашего.

У меня внутри всё сжалось. Похоже, от него не стоит ждать помощи. Лучше бежать отсюда подобру-поздорову, а то как бы он мою душонку не прихватил.

– Времена стали ещё менее добрыми, Джей… После твоего случая Совет взялся за этот вопрос. Сразу кто-нибудь донесёт, и Совет придёт проверить, насколько это было добровольно.

– Что же, и нашему учителю досталось? – слово «учитель» он как будто выплюнул.

– Сначала он сбежал, а когда вернулся, стал осторожнее. Десять лет он вообще не мог заниматься прежними делами, а позже ему запретили набирать больше двух мальчишек одновременно.

– Представляю себе, как он рвал и метал, – проговорил зеркальный колдун с оттенком злорадства.

Они замолчали, а я так и не решила, что делать.

– А ты что не пьёшь? – заботливо спросил меня второй колдун. – Может, есть хочешь?

Я вздрогнула и отрицательно помотала головой. Капюшон немного сполз.

– Да не беспокойся ты, Робин. С детства спасаешь маленьких птичек.

– Как и ты, – ответил Робин.

Птичек?.. Я, не веря своим ушам, подняла голову. Колдун взглянул на меня, как госпожа Сай за ужином – неужели всего лишь вчера! – словно разбирая на составляющие. В тот миг, когда он перевёл взгляд обратно на своего друга, даже чуть раньше, как только дрогнули его ресницы перед тем, как моргнуть, в этот бесконечно длинный миг я вскочила и бросилась к выходу.

Я толкнула дверь и оказалась на улице. Неважно, куда бежать, только бы подальше от этого взгляда! Я перебежала речку через низкий каменный мостик, расталкивая людей, идущих по своим делам. Они не замечали меня – амулет работал. Ах, лучше бы он сработал раньше! Спасибо моим длинным ногам, я бежала быстро, как ветер. Я пронеслась мимо домов, пересекла реку, миновала арку в городской стене. За ней начинались домики попроще. Я поспешила дальше, постоянно оборачиваясь, но колдуны не преследовали меня. Может быть, они решили, что я им не нужна?

Я быстро запыхалась – не так часто мне приходилось переходить на бег. Если подумать, то последние годы моим единственным спортом были прогулки вокруг утиного прудика. Дома мельчали, а расстояние между ними росло. Я оказалась на окраине города, больше напоминавшей деревню. Встав на обочину, чтобы не мешать повозкам, я сжала обеими руками амулет. Он меня сюда переместил, он должен как-то вернуть обратно! Я вспоминала лёгкое головокружение во время переходов и как металл ненадолго становился тёплым. Я трясла холодный амулет и шептала «Давай, давай же!» Прекрасное заклинание, Екатерина, но тут нужно что-то посерьёзнее.

Внезапно амулет и правда нагрелся. Но стоило мне обрадоваться, как из ниоткуда, подняв фонтан серебряных искр, выскочил старик. Узкие чёрные штаны и рубашка скрывались под полосатой чёрно-красной накидкой. Это выглядело бы смешно, если бы колдун не задыхался от ярости.

– Воровка! Как ты смеешь! Десять лет я его искал, а ты нагло используешь его прямо у меня под носом?!

Он попытался схватить меня, но я сумела увернуться и бросилась к пролеску за домами. Старик догнал меня, схватил за плащ, и я упала. Быстро перевернувшись на спину, я успела заметить, что со стороны города приближается колдун из зеркала с другом. Им-то что нужно?! Колдун в полоску потянулся к моей шее, я отпихнула его и попыталась встать, но он наступил на мой плащ, из которого я теперь не могла выпутаться. Он схватил меня за волосы, и я решила, что мне конец.

– Стой!

Старый колдун обернулся, не отпуская моих волос. От боли текли слёзы, перед глазами всё размылось. Зеркальный колдун подошёл, а его друг остался стоять на дороге, где уже собралась любопытствующая публика. Старик наконец-то отпустил меня.

– Отдай амулет, – обратился ко мне зеркальный колдун.

Вот теперь точно конец! Что я без него буду делать? Но выбора не было. Я сняла амулет и, как ни странно, почувствовала себя свободнее, что, конечно, мало соответствовало действительности. Мне даже не пришло в голову встать с земли. Я просто протянула тяжёлое украшение зеркальному колдуну. Его опередил старик: с победным вскриком он выхватил у меня амулет, и, спрятав его во внутренний карман плаща, кинул зеркальному колдуну:

– Следи за ней.

– Сам лучше следи за своими вещами, – резко ответил тот.

Чёрно-красный старик ушёл в никуда, оставив за собой серебристый мерцающий след, который мгновенно погас. На меня обрушился гул голосов, говорящих на неизвестном мне языке. Я понимала его, лишь пока амулет был рядом. Оставался последний шанс, что я объяснюсь жестами, а колдун по доброте душевной поможет без оплаты или хотя бы закинет меня назад в мой мир.

– Вставай, – произнёс колдун по-русски.

Я уставилась на него и заморгала. Он ждал. Ну да, ведь он разговаривал с нервным. За тринадцать лет можно выучить язык, и даже не один. Я нехотя поднялась на ноги. Одежда перепачкалась в дорожной пыли и грязи, а волосы торчали во все стороны. Больше всего хотелось лечь обратно и чтобы меня никто не трогал. Колдун знаком показал, чтобы я шла за ним, и направился обратно к городу.

По пути его друг постоянно оглядывался с таким заботливым выражением лица, что мне хотелось плакать. Просто отправь меня домой! Зеркальный колдун не оборачивался, как будто его вообще не беспокоило, иду я или нет. А ведь он прав, без амулета я точно никуда не денусь.

Они о чём-то беседовали так, словно и не расставались на тринадцать лет. Второй колдун хохотнул, снова с беспокойством глянул на меня и что-то спросил у своего друга. Тот равнодушно пожал плечами.

Меня мутило от страха, и я ссутулилась. Я не герой сериала, просто отпустите меня домой! По щекам потекли слёзы, и я поспешила стереть их, пока этот, заботливый, снова не обернулся. А может быть, они сговорились и разыгрывают представление «хороший полицейский – плохой полицейский»?

К моему облегчению, меня не завели в мрачный особняк с сырыми подвалами и ржавыми решётками. Мы вернулись к тому же трактиру. На этот раз второй колдун шепнул что-то хозяину заведения, и тот отвёл нас в скромный кабинет на втором этаже. Окно выходило во внутренний дворик. На ветке дерева, увитого плющом, сидела сизая горлица и ухала. У меня разболелась голова. Второй колдун постучал по мутному стеклу, птица взмахнула крыльями и тяжело спикировала вниз. Не дожидаясь приглашения, я опустилась на один из мягких стульев, расставленных у круглого стола. «Где твои манеры, Екатерина?» Отстань, тётушка, Екатерина вляпалась во что-то непередаваемо ужасное, и её не держат ноги. Разом навалилась вся скопившаяся усталость. Как будто я пошла на кухню за чаем в другой жизни.

Официантка принесла три кружки с дымящимся напитком и миску с круглыми булочками, похожими на диванные подушки. В центре каждой, в углублении лежал или орешек, или изюм, или зелень. В другой ситуации я бы обязательно попробовала парочку, но сейчас было не до мыслей о еде.

Снять бы грязный плащ, но не хотелось остаться в одной майке. Робин устроился на подоконнике, а зеркальный колдун сел рядом со мной и взял за запястье. Его кожа была сухой и холодной, да и от него самого пахло так же – холодной сухой пылью. Быть может, так пахнут зеркала? Я попыталась освободить руку, но он не отпустил.

– Без амулета ты не понимаешь местный язык. Пока я держу твою руку, я могу сделать так, чтобы ты понимала нас обоих и сама могла говорить.

Я посмотрела на второго колдуна, который казался заслуживающим большего доверия. Он спросил:

– Ты сейчас понимаешь, что я говорю?

Я выдавила из себя:

– Да.

– Рассказывай, зачем ты за мной шла, – сказал Джей.

Я не знала, с чего начать. Может быть, с «отпустите меня домой»?

– Она не знает, как начать. Надо ей помочь, – нарушил тишину Робин.

Джей повернулся к другу:

– Говоришь, у тебя новая работа?

– Да, и я умею спрашивать так, чтобы люди отвечали.

Мне почудились застенки с пыточными инструментами, и я сглотнула, чтобы убрать комок, подступивший к горлу. Вот тебе и хороший полицейский.

– Меня зовут Робин, – мягко заговорил он, – а моего друга – Джей. Джей только что вернулся домой из заточения в зеркале, и многие будут его возвращению не рады. А тут ты. Вот нам и интересно, кто тебя послал. Для начала скажи, как тебя зовут?

– Е... е... Катерина, – запинаясь, не очень-то по-геройски пробормотала я.

Робин почему-то присвистнул.

– У них так можно, – сказал Джей и наконец соизволил заговорить со мной: – Здесь приняты короткие имена, два-три слога. Если человек родился в простой семье – будет носить односложное имя, если в семье с побогаче – то в два слога. Можно заслужить дополнительный слог, если упорно трудиться или совершить что-то выдающееся. Четыре слога – это исключение...

Колдун вдруг замолчал, как будто выдохся. Свободной рукой он взял кружку с напитком и осторожно пригубил её. Поморщился. Робин с сочувствием посмотрел на него:

– Нет?..

– Отвык пить, – проговорил Джей.

Он снова пригубил напиток, вздохнул и поставил кружку обратно.

– Так вот, Е-как-там-рина. Простой вопрос: откуда у тебя амулет?

Я смогу! Я же всю дорогу тренировалась, что сказать!

– Меня послала за тобой… за вами…

– …за тобой… – терпеливо сказал колдун, помогая мне выудить нужные слова.

– Меня послала за тобой госпожа Сай и дала этот амулет для оплаты.

Я выдохнула. Это было очень длинное предложение. Робин удивлённо спросил:

– «Госпожа сай»? Серьёзно? Ты сказал, что зеркало хранилось у сай, но «госпожа»?

– Она себя так называет. Много человеческой крови примешалось.

– Неплохо! – покачал головой Робин. – Но какая же наглость!

Моя бедная голова пошла кругом, я переводила взгляд с одного колдуна на другого, ничего не понимая.

– Сай, – начал объяснять Робин, – это такая…

– Сущность, – подсказал Джей, разглядывая напиток в кружке.

– ...с хорошим нюхом на магию. Они бестелесны и жаждут заполучить тело.

– Хозяйка отеля – исключение.

– Возможно, кто-то из её предков был сай, заполучившим человеческое тело. Обычно они встречаются в виде сорок, белок, мышей…

– Которые собирают всякое магическое барахло и тащат в нору, – зеркальный колдун снова смотрел на меня. – Для оплаты чего?

– У нервного… у того, который принял тебя за зеркального демона, оказалась какая-то жемчужина, и он опасен, и его надо… о-обезвредить?..

– Как ты за мной прошла?

– Амулет показывал мне серебристые следы.

Зеркальный колдун посмотрел на своего друга. Робин спросил:

– Это ведь был простой ученический амулет, так? Который усиливает связь ученика с учителем?

Джей только кивнул. Робин развёл руками:

– Извини, давно этим не интересовался… После того, как тебя заперли, я недолго пробыл учеником у нашего дражайшего учителя. Тут началась заварушка, и я ушёл воевать.

– Как же он тебя отпустил?

– Ему пришлось. Заварушка оказалась довольно крупной, с горцами. Королевским указом было велено отпустить всех молодых людей, а Совет как раз прижал Тина. Так что с амулетом?

– Стандартный с двойной связью. В самом амулете магии нет. Естественно, раз им пользовался не ученик колдуна, а кто-то посторонний, то энергия для переходов выкачивалась из старика. Думаю, у него была бессонная ночь.

Робин задумчиво кивнул.

– Амулет, который показывает следы. Сай, которая не может справиться с зеркалом. И на что это, по-твоему, похоже?

– На обман, – просто сказал Джей.

Я напряглась, но они не обратили внимания. Это относилось не ко мне.

– Что ты делал для сай, пока был в зеркале?

– Подсказывал, где и что можно обменять или купить. Пока у меня было несколько зеркал, я мог видеть содержимое антикварных лавок. Кое-какую информацию находил в книгах.

– Значит, это своеобразная плата за услуги. Очень в их духе. И что ты будешь делать?

– Ничего, – колдун обернулся ко мне, оглядел, как будто оценивая, и заявил:

– Я не работаю бесплатно.

Я открыла рот, но не придумала, что сказать. Мы так мило болтали, я уже начала надеяться, и вот тебе!

– Но… но! Там же люди! Он их!.. – не находя слов, я взмахнула свободной рукой, словно пингвин, который машет крыльями, безуспешно пытаясь взлететь. – У госпожи... у сай ещё много всяких штук, она найдёт, чем заплатить!

– Мне её барахло не нужно. Что ты можешь предложить? – спросил он, делая акцент на слове «ты».

– У меня ничего нет! – в замешательстве воскликнула я.

– Предложи мне свою душу.

– Что? – я засмеялась, потом взглянула в его лицо и закашлялась. Это была не шутка.

– Джей! – воскликнул Робин.

– Просто отправьте меня домой, мне ничего больше не нужно! Они там сами разберутся! – закричала я, переводя взгляд с одного на другого.

– Это тоже работа, – ответил зеркальный колдун.

Вот так. Загнал меня в ловушку. Я оглянулась на второго. Тот был удивлён не меньше меня:

– Джей, зачем тебе это?

– Позже объясню.

– Знаешь, – разозлился вдруг Робин, – мне можешь не объяснять. А ей – обязан, раз решил её в это втянуть.

Не дождавшись ответа, Робин обратился ко мне:

– Это древнее название ритуала, душа останется при тебе. Тот серебряный амулет помогает работать связи ученика и учителя, то есть, если у учителя не хватает сил, он берёт их у ученика, а если у ученика не хватает – берёт у учителя. То, что предлагает тебе мой друг, – он вздохнул, – это односторонняя связь. Ей часто пользуются колдуны, которым нужно больше магии. Тот кто «отдаёт душу» становится слугой и дополнительным источником магии. Часто люди это делают за деньги, но Джей...

– Я предлагаю оплатить услуги. Хватит разговоров. Робин тебе не поможет, он не может ходить далеко через миры. Ну так что? Одна птичья душонка за – сколько там? – двадцать жизней? Разве это плохой расчёт?

Птичья душонка?! Но какой у меня выбор? Соглашусь я или не соглашусь – всё равно останусь здесь. Только в одном случае буду привязана к этому колдуну. А в другом... Я вспомнила, как мысленно переживала приключения вместе с героями своих любимых сериалов. Часто ли даже в фантазиях мне удавалось выжить? Я сидела, уставившись в пол, а в голове носились бессвязные мысли.

– И что будет?

– Останешься здесь, будешь выполнять поручения и делиться своей силой. Может, я тебя потом отпущу, посмотрим.

В моей голове стало поразительно пусто. Вопрос «Что же делать?», как теннисный мячик, бился о стены. Никаких мыслей, никаких голосов. Никто не помянул куриные мозги, не воскликнула сердито тётушка своё вечное «Екатерина!», когда я тихо произнесла:

– Хорошо.

Зеркальный колдун кивнул и повернулся к своему другу.

– Робин. Мне нужен свидетель.

– Джей, серьёзно? Свидетель? Ты что, собрался?..

Джей отпустил мою руку, и их речь снова превратилась в непонятный набор звуков. Зеркальный колдун что-то долго объяснял, иногда кивая на меня. Робин перебивал его и спорил, неопределённо указывая рукой в сторону. Я пыталась уловить хоть одно знакомое слово, но тщетно. Вернулась птица и снова натужно ухала.

Робин, сложив руки на груди, отвернулся к окну. Джей снова взял меня за запястье, а его друг проговорил:

– Если Совет узнает, прикрыть я тебя не смогу.

Всё прошло быстро и не очень-то по-магически. Никаких свечей, никаких пузырящихся зелий, в которые нужно добавлять кровь. Может быть в том числе и поэтому мне всё показалось несерьёзным. Я была уверена, что как только я окажусь в своём мире, ничто не заставит меня пойти обратно с колдуном. Робин встал у стола и наблюдал. Зеркальный колдун сжал мою правую ладонь в своей и велел повторять за ним. Я больше не видела серебряных искр, но что-то происходило вокруг меня и со мной.

Он говорил текст клятвы на своём языке. У меня закружилась голова, всё вокруг плясало разноцветными огнями, и я повторяла, не вдумываясь. Там было что-то про душу и тело, сердце и мысли, руки и ноги, крылья и перья. Ладно, про это не было. Основной смысл заключался в том, что не посмотреть мне теперь новую серию любимого сериала.

Когда колдун отпустил мою руку, на ладони у основания большого пальца осталась чёрная клякса. Я с удивлением потёрла её.

– Оно не стирается, – сухо сообщил Джей. – Это пятно означает, что мы связаны.

Подал голос Робин:

– Дай-ка посмотреть! Метка от нашего учителя пропала?

Джей рассматривал свою ладонь.

– Нет, теперь одно поверх другого, перекрылись. Всё не так просто.

Глава 3. Побег

 

Джей не допил то, что оставалось в кружке, и есть тоже не стал. Оказалось, что перемещаться с помощью магии из центра города запрещено, поэтому нам пришлось вернуться к городской стене и уже за её пределами начать путь через миры. По дороге я, не чувствуя вкуса, воровато жевала булочку, которую прихватила из трактира. Колдун, как и прежде, поводил рукой по воздуху, но без амулета я не видела серебряных искр, и мне пришлось держаться за его плечо.

В этот раз мы не проходили через лес с бабочками, и дорога заняла больше времени.

– Если бы я раньше заметил, что ты идёшь за нами, я бы не стал сокращать путь через бабочек, – соизволил объяснить колдун.

Значит, какое-то время амулет действительно скрывал меня от его взгляда. После этого Джей не проронил ни слова, пока мы не оказались в поле с золотыми колосьями. Девушки продолжали косить, но уже дальше от края. Плащи лежали рядом, светило солнце, а пронизывающий ветер гнал волну по верхушкам колосьев. Чирикали серые птички с полосатыми хвостами. Колдун остановился и взглянул на меня. Так смотрят на муху, которая бьётся о стекло рядом с открытой форточкой.

– Верни плащ и извинись.

– Что?

Он закатил глаза.

– Ты спросила, прежде чем его взять?

Мне этот вопрос совсем не понравился. Он что, будет совать свой нос во все мои дела? Я хотела так ему и ответить, смело и решительно, как и подобает гордой девушке, которая никому ничего не должна, но вместо этого забормотала, оправдываясь:

– Н-нет, но никто не заметил! Я просто положу его на место, и...

– Нет, – отрезал колдун.

– Но я не знаю их язык! – нашлась я.

– Я знаю, значит, теперь знаешь и ты.

Я скрестила руки на груди, но этот жест тоже не выглядел внушительно, и колдун не передумал. Я сняла плащ и медленно двинулась в сторону девушек. Никто из них не отреагировал на моё приближение, кроме одной. Светловолосая, розовощёкая девчонка лет шестнадцати повернулась и грубо спросила:

– Что?

В моей голове как будто открылся файл, соответствующий этому языку.

– Я проходила мимо, замёрзла и взяла на время плащ, – слова выходили как-то коряво, мой язык не был приспособлен под эти звуки. – Я...

– Нельзя так! – воскликнула девушка, вырывая у меня из рук плащ. – Нельзя!

– Извините, – прошептала я.

Другие девушки остановились и наблюдали за сценой. Лица их были хмурыми и враждебными. Я попятилась и побежала к колдуну.

Он ничего не сказал, вновь махнул рукой, и мы шагнули в следующий переход.

 

Наконец, мы оказались в отеле. Здесь всё ещё царила ночь, но небо едва посветлело. Сколько же времени прошло? На меня навалилась усталость от последних часов. Произошедшее казалось бессвязным дурным сном. Дверь, ведущую в комнату с манекеном, покрывали подтёки, а рядом в кресле сидела сай и периодически брызгала на неё водой из бутылки. Женщина вовсе не выглядела обеспокоенной, скорее, скучающей. При нашем появлении хозяйка гостиницы вскочила.

– Господин колдун! Рада видеть тебя! Вижу, ты получил плату за помощь! Но зачем же ты вернулся?

Она непрерывно кланялась. Я хотела сказать этому проклятому заискивающему существу, что амулет оказался краденым и что из-за неё я теперь не могу вернуться домой, как вдруг меня осенило: я же почти дома. Хотя бы в нужном мире! Просто тихонечко отойти, добраться до номера, взять рюкзак с вещами. Только не разбудить Алину, нет времени на объяснения. Найду вокзал, куплю билет на ближайший поезд и уеду домой!

Может быть, из-за того, что я мало спала, или из-за того, что столько всего произошло за короткий промежуток времени, план показался вполне осуществимым.

– Вперёд! – Джей подтолкнул меня к двери.

Я так задумалась, что без возражений сделала, что он сказал – зашла в комнату с манекеном. Дальняя дверь была закрыта.

– Ну наконец-то! – воскликнула беременная женщина, потянулась и, охая, поднялась с пола.

Пока я пыталась сообразить, как она умудрилась вырваться из лап колдуна, беременная протиснулась между мной и Джеем в коридор и устроилась в кресле сай.

– Вся спина затекла, – пожаловалась женщина. – Я стучу-стучу, кричу-кричу, дверь не открывается, пришлось на пол лечь, отдохнуть.

– А как же колдун? – спросила я.

– А что колдун? Он в меня сначала вцепился этой круглой штукой – вот я напугалась! Чувствую – как душу вынимает!

У меня неприятно кольнуло в груди.

– А потом эта его жемчужина взорвалась, как будто переполнилась.

– Слабый артефакт, – заметил Джей. – К тому же, зеркало не терпит магии внутри себя.

– Я сразу вскочила, хотела убежать, ведь он ещё что придумать мог. Вспомнила, что этот, – она кивнула на Джея, – сказал: у тебя есть всё, что отражается в зеркале. Ну, я скатерть схватила, зеркало накрыла – пускай у него ничего не отражается!

Беременная тарахтела что-то о том, как из дальней комнаты она вышла, а в коридор попасть не смогла, как снова задремала, а я пыталась осознать, что она сказала. Во-первых, по словам сай, это была сверхмощная жемчужина, а не жалкий артефакт. Во-вторых, я же сразу предложила накрыть зеркало тряпкой! Значит… Что же это значит, Екатерина? Я, конечно, иногда птица-тупица, но в целом не безмозглая: когда надо, соображаю быстро.

Хозяйка гостиницы отправила меня за колдуном не для того, чтобы попросить помощи или чтобы отдать ему амулет – ведь он сам сказал, что ему не нужно её барахло. Это я была платой за услуги!

Сай тем временем заискивающе обратилась к колдуну: раз уж он снова здесь, то не мог бы он сделать что-то с беременной женщиной. Та уже опять дремала. С нервным-то сай разберётся сама! А эту даму она даже выпускать из комнаты опасалась, не придумала, что делать, поэтому блокировала ей путь. Разболтает ещё!

Джей склонился над беременной и положил ей руку на живот.

– Ребёнку могли передаться способности, но ей об этом знать не надо. Лучше ей вообще всё забыть. Здесь сильный фон, очень много электричества и волн, а вы будете мешать, – он взглянул на нас с сай. – Останьтесь в коридоре, пока я буду работать с её памятью.

Я не поверила своему счастью. Колдун перенёс беременную обратно в комнату и закрыл за собой дверь. Сай уселась в кресло и увлеклась разглаживанием складочек на своём бархатном платье.

– Я схожу на кухню за водой, – соврала я и направилась в сторону центральной лестницы.

Свернув за угол, я рванула со всех ног. Притормозить пришлось в тёмном зале, куда не проникал свет уличных фонарей. Всё казалось нереальным. Вот же только что я шла здесь и воображала себя персонажем выдуманных историй. На секунду я даже пожалела, что не могу принять участие в том сюжете, в который по глупости влипла. Но нет, не время раздумывать о том, каким бы я была героем сериала. Займусь этим дома.

Я добежала до номера, тихонько открыла дверь. Алина спала. Хорошо, что я не распаковала вещи! Я быстро заглянула в ванную комнату, забрала косметичку и, на секунду задержавшись, схватила ещё и полотенце с золотым вензелем – скромная компенсация за мои злоключения.

Я выскочила на улицу и на бегу накинула свитер – наконец-то тепло! Отель находился в центре города. Небо, бледное на востоке, теснило ночную тьму. На западе висела последняя звезда, и её сияние оттенял тёмный силуэт башни собора, возвышавшегося на центральной площади. Туда я и направилась, рассчитывая найти у главной достопримечательности карту города, а на ней – вокзал.

Свежий прохладный воздух щекотал ноздри. Узкая улочка отклонялась то вправо, то влево. Звук резиновых подошв на мокрой от ночного дождя брусчатке казался чужеродным и слишком громким. Фонари тускло освещали лишь пространство под собой. Город ещё спал. Я несколько раз обернулась, но меня никто не преследовал. Мне вновь показалось, что это всё было лишь дурацким сном, а я зачем-то собрала вещи и убегаю.

Хотя, если подумать, не так уж мне и нравилось это путешествие. Я устала ехать в автобусе, устала от бессонных ночей, шума мотора, невольно подслушанных разговоров, сменяющих друг друга городов-близнецов, чужих запахов, чужих языков, непривычной архитектуры и еды, не своих столовых приборов, кофе в одноразовых стаканчиках, от невозможности просто закутаться в плед и посидеть в тишине... Но всё же стоило оставить Алине записку.

Последний поворот – и передо мной вырос собор. Я огляделась в поисках карты. Да, вот она, под фонарём у ступеней, ведущих к высокой двустворчатой двери из тёмного дерева. Я хотела было напрямую пересечь площадь, но пространство казалось огромным и пустым, и моя одинокая маленькая фигура выглядела бы на ней беззащитно. Я прошла вдоль окружающих площадь домов, обходя поставленные друг на друга столики ресторанчиков и мельком заглядывая в витрины, как будто прощаясь.

Поскользнувшись на мокрой брусчатке и чуть не рухнув, я приблизилась к карте. Стекло информационного щита запотело, но разобрать слова можно. Надписи дублировались на английском. Вот красный кружок «Вы находитесь здесь». Я поискала чёрные линии железной дороги. Вот они, а рядом вокзал. Как же повезло, что компьютерные игры научили меня читать карты! Я водила пальцем по улицам, запоминая названия и стараясь примерно рассчитать, сколько времени займёт путь. Сделать бы фотографию на телефон, но ещё слишком темно.

Я в последний раз пробежалась глазами по дорогам, проверяя, что запомнила основные повороты.

– Красивый город.

Хриплый, тихий голос впился в виски. Я вздрогнула всем телом и резко повернулась. Герои моих любимых книг и сериалов в такие моменты говорят «Нет». И я, словно вторя им, прошептала:

– Нет.

Не может быть. Это сон.

И всё же не сон. Джей стоял всего в нескольких шагах от меня. Пятно на руке, о котором я успела забыть, щекотало кожу. Нет-нет-нет. Я бросилась бежать.

Не важно, куда! Метнувшись в первую попавшуюся улицу, я снова поскользнулась, но на этот раз не удержалась на ногах. Вес рюкзака увлек меня вбок, я ударилась о землю локтем и бедром. Несмотря на боль, я вскочила и побежала, не оглядываясь.

Он уже ждал за поворотом. Увидев силуэт в плаще, я встала как вкопанная. Я просто сплю, вот и всё. Потому что так не бывает.

– Ты, похоже, пока не поняла природу нашей связи, – проговорил колдун, приближаясь.

Я попятилась. Он то ли вздохнул, то ли усмехнулся.

– Вот это, – он поднял ладонь с пятном, как будто в приветствии, – только внешнее проявление. Я всегда буду знать, где ты находишься. Ты сейчас чувствуешь усталость. Мне пришлось воспользоваться твоими силами, я сегодня потратил много своих. Понимаешь?

Я развернулась и побежала. Всего лишь десяток шагов, и моё дыхание сбилось, ноги стали ватными. Я остановилась, борясь с желанием лечь на землю. Кружилась голова. Теперь я поняла. Я согнулась, положила руки на колени и ловила дыхание. Рюкзак сполз мне почти на голову. И что Алина напихала туда, что он такой тяжёлый?

– Мы возвращаемся в отель.

Когда я подняла голову, он уже уходил с площади. Остаться здесь? Закричать? Позвать полицию? Силы возвращались. Я поплелась следом за колдуном. Догнав его, я хотела крикнуть, но получилось едва слышное жалобное бормотание:

– Меня будут искать...

– Поэтому, – раздражённо ответил мужчина, не оборачиваясь, – мы и возвращаемся в отель.

Колдун открыл передо мной дверь и сделал приглашающий жест. Прежде чем зайти обратно в отель-музей госпожи Сай, я оглянулась. Город готовился к пробуждению. Светлело, ночная влага начала испаряться, погружая улочку в молочную дымку. Чирикали первые птицы, где-то вдалеке проехала машина. Я проскользнула в отель.

Мы сели за стол в гостиной, где всего несколько часов назад состоялся ужин. Сай принесла бумагу и ручку.

– Пиши письмо своим родственникам, – сказал колдун, – что ты решила остаться и работать в отеле.

Да кто же в это поверит! Даже если бы это было какой-то невероятной правдой, я бы скорее позвонила, чем стала писать.

– Но зачем письмо?

Он потёр переносицу, провёл пальцем по брови.

– Давай так. Я говорю тебе что-то сделать, и ты это делаешь. Понятно?

Не понятно! Вообще ничего не понятно... Я взяла ручку и зависла над белоснежным листом с золотым вензелем наверху и адресом и названием отеля внизу.

Дорогие мама и папа, пишет вам дочь ваша Екатерина. Я встретила колдуна и случайно стала его служанкой. А может, батарейкой?.. Мама и папа, я заснула, мне снится кошмар. Дорогая тётушка, ты уже давно умерла, но я постоянно слышу твой голос. Твои аристократические советы оказались абсолютно бесполезными в жизни.

Колдун хлопнул рукой по столу. Я подскочила.

– Пиши, как я сказал, одной строкой, – раздражённо сказал он.

Хорошо-хорошо, уже пишу! Я поставила подпись под короткой фразой. Колдун подвинул к себе лист, сложил вдвое, прижал ладонью к столешнице, а пальцами другой руки стал водить рядом, как будто пришивая что-то. Он закрыл глаза и почти перестал дышать. Сай, заворожённо наблюдавшая из угла со сложенными на груди руками, напоминала гигантскую белку.

Наконец, колдун выдохнул и сказал:

– Идём к твоей подружке.

Ещё и впутывать в это Алину? С другой стороны, у меня будет шанс предупредить её, и она сможет обратиться в полицию... Я забеспокоилась, вскочила со стула и тут же села – закружилась голова.

Сай выступила из своего угла и заискивающе сообщила, что у неё есть кое-какие амулеты, источники силы.

– Неси, – буркнул колдун.

Он даже не попытался встать. Похоже, и у него не осталось сил. Неудивительно, учитывая, сколько он прошёл сегодня. Я помотала головой. Вот ещё, сочувствовать ему не хватало!

Сай принесла огромную шкатулку со своими сокровищами. Джей покопался в них и вытащил банальнейший туристический магнит в виде маяка. Удивлённо хмыкнул, отложил. Выбрал несколько жемчужин и небольшой рубин. Ключ на цепочке. Автобусный билет. Тут сай сжала губы, но промолчала. Неужели что-то ценное? Последним в кучку отправился велосипедный звонок.

Колдун отодвинул шкатулку. Каждый предмет он брал в руку и через несколько секунд откладывал. Я пыталась рассмотреть какие-нибудь следы магии, хотя бы одну серебряную искорку, но ничего не видела. Дольше всего он сжимал билетик. Я почувствовала себя бодрее. Больше не клонило в сон и даже есть расхотелось. Вот спасибо, не забыл подзарядить свой запасной аккумулятор!

– Идём, – сказал колдун.

 

Алина не проснулась, когда мы зашли. Она всегда крепко спала. Сай осталась в гостиной – колдун не разрешил ей сопровождать нас. Через шторы пробивался утренний свет. Колдун что-то прошептал, и Алина, не открывая глаз, села на кровати. На ней была футболка с нелюбимым мною избитым сюжетом: грустный котик держался передними лапками за ветку, а под ним красовалась надпись «Держись!» Я мысленно поблагодарила котика за сочувствие. Может, разбудить Алину и попросить, чтобы она меня немедленно спасла? Но ведь колдун просто выкачает из меня сразу все силы, чтобы я упала в обморок и не мешала ему.

– Пожалуйста, молчи, – сказал он мне, как будто прочитав мысли, – работа с памятью очень тонкая. Мало кто умеет это делать так, чтобы не навредить человеку.

Подразумевалось, конечно, что он один из таких специалистов.

Колдун положил мою записку на прикроватную тумбочку, склонился над Алиной и положил кончики пальцев ей на виски. И вновь эта скучная немагическая магия, без свечей, без крыльев летучей мыши и светящегося в темноте зелья.

У меня из глаз потекли слёзы. Это же Алина, которая следила за мной столько лет. Заботилась обо мне, решала мои вопросы. Кто же теперь будет мне помогать? Я всхлипнула и тут же зажала рот рукой, но колдун не обратил внимания. Я откуда-то знала, что он не делает ничего плохого, словно через тонкую связь между нашими ладонями передавались отголоски чувств. Я только боялась, что Алина забудет обо мне.

Колдун отошёл от кровати. Мне показалось, или его руки дрожали? Алина улыбалась. Не замечая нас, она взяла записку, прочитала, кивнула и, как ни в чём не бывало, легла и заснула по-настоящему.

Джей мягко взял меня за локоть и увлёк в коридор. «Только не забывай меня», – прошептала я Алине.

– Не забудет. Она думает, что ты здесь работаешь. Уверена, что сама помогла тебе принять это решение. Она передаст записку твоим родителям, и магия распространится на всех, кто о тебе спросит. Её на много человек не хватит, но у тебя ведь мало знакомых?

Я расценила это как оскорбление. Да с чего он это взял! Не дожидаясь ответа, колдун пошёл обратно в столовую. Там он объяснил сай, что нужно сказать группе про исчезнувшую туристку, чтобы не тратить на них магию, доставшуюся Алине.

Наконец, он решил, что пора уходить, и махнул в воздухе рукой. Я вытащила из-под стола рюкзак, подошла к колдуну, готовясь шагнуть в неизвестность, к головокружению, жаре и ветру, холоду и золотым колосьям. Про бабочек я предпочитала не думать и надеялась, что мы снова их как-то обойдём.

Джей странно посмотрел на меня.

– Что ты взяла?

Я пожала плечами:

– Там мои вещи.

– Что ты отсюда взяла?

– Ничего!

Колдун закинул голову и прошептал в потолок: «Боги!» Когда он заговорил, в его голосе отчётливо звучали грубые нотки:

– Если тебе надо объяснять всё медленно и разборчиво, хорошо, объясняю. Правило первое: ты делаешь то, что я тебе говорю. Правило второе: ты мне не врёшь. С моральными установками у тебя не очень, так что врать мне не надо не потому, что это плохо, а потому что я узнаю. Понятно?

Понятно, что он не имеет права так со мной разговаривать из-за какого-то пятна на руке. Я промолчала.

– Доставай.

Я поставила рюкзак на пол и выудила полотенце. Надо было прятать лучше! Сай захихикала, но тут же спохватилась и забормотала извинения. Джей развернул полотенце и указал на золотой вензель.

– Вот это сделано специально для таких, как ты. Три года неудач, неплохо, да? А для тебя так вообще смертельно.

Я опустила голову и сжала губы от обиды. Колдун не только видел насквозь всё, что я старалась скрыть, но ещё и кидался язвительными фразами.

Джей протянул полотенце сай, и та, прижав его лапками к груди, разразилась фейерверком благодарностей, не забывая кланяться. Я больше не могла видеть в ней человека. Это была самая настоящая белка, суетливая и наглая. Жаль, что старичок из автобуса её не видел – у него бы вышел отличный рисунок.

– За мной, – приказал колдун.

Я неохотно положила руку ему на плечо, и мы шагнули в переход.

 

Impressum

Tag der Veröffentlichung: 22.06.2022

Alle Rechte vorbehalten