«ГЕРОИНЯ ПОГИБНЕТ В НАЧАЛЕ ПОВЕСТИ».

Если смотреть с Девичь-горы в сторону Сапёрной слободки, то можно заметить там самый ближний к ней бело-голубой шестнадцатиэтажный дом. Вернее, несколько последних этажей и крышу, отчётливо видную в лучах заходящего солнца.
29 апреля 2009 года оно заходило в двадцать часов девять минут.
Фасад здания внизу размалёван свежим граффити. Бросаются в глаза огромные раздутые, как пузыри, буквы «EMO SUCKS». Заметно и то, что буква «О», нарисованная, как серебристый воздушный шарик, взлетающий в небо, жирно перечёркнута крест-накрест чьей-то рукой, а сверху надписано «МA».
Того, кому адресовано это граффити, можно увидеть в открытом окне второго этажа. Это и есть та самая ЭММА. Подтянув к себе коленки, она сидит на подоконнике.
Правда, на «эмо» она совсем не похожа. Никакой чёрно-розовой гаммы. Обычные длинные тёмно-русые волосы с несколькими осветлёнными прядями по бокам, перехваченные, правда, спереди розовой лентой наподобие обруча. Кроме этого, бросается в глаза пирсинг над левой ноздрёй и над правой бровью.
Отпив глоток из жестянки с энергетиком, Эмма украдкой затягивается сигаретой. Когда она облизывает губы, видно, что язык у неё тоже проколот. По лицу её проходит улыбка…
(- Губы у тебя такие, что их так и хочется целовать.
- А глаза?
- А глаза твои просто… сводят меня с ума.)
Глаза у Эммы и, правда, немного странные. Веки её широко приоткрыты и почти не касаются края радужек, как будто она чем-то напугана. Такое выражение глаз обыкновенно бывает у людей в состоянии шока. Но у Эммы оно застыло на лице с самого рождения и не сходит с её лица даже тогда, когда она улыбается.
Тишину неожиданно прерывает навязчивая мелодия рингтона. Не дослушав её до конца, Эмма тут же прикладывает трубку к щеке.
- Алёша? – кокетливо заводит она кверху свои тёмные, густо подведенные глаза.
- Привет, солнышко, - слышится из трубки.
- Привет.
По лицу Эммы расползается до ямочек на щеках её коронная улыбка.
- Эмо сакс? – слышится затем из трубки.
- Что? – недоумённо поводит она головой, как будто ослышалась.
- Опять сосёшь свою соску?
- С чего ты взял? – мгновенно слетает её улыбка.
- Снова взялась за старое?
- Ничего я не взялась.
- Ты же обещала.
- Ты видишь, что я курю?
На всякий случай, она щелчком выстреливает сигарету вниз.
- Вижу.
Эмма машинально и нервно отпивает из жестянки.
- И даже вижу, что ты пьёшь.
Из-за угла бойлерной, держа трубку возле уха, выходит Алексей Попович, симпатичный соседский парень с пятого этажа, которого Эмма за глаза называет «лысым чёртом». Из-за того, что тот постоянно стрижётся налысо и из-за его вредного характера.
Он на год старше Эммы, и уже заканчивает первый курс биофака Университета им. Шевченко. Друзья, правда, называют его Злым, и эта старая школьная кличка, как нельзя лучше, характеризует его.
- Это последний раз, - заверяет она, ни мало не смущаясь, даже не смотря на то, что так легко спалилась.
- Это уже сто последний раз, Эмма! Я тебя предупреждал?
- Предупреждал…
- Я тебе говорил, что если ещё раз увижу тебя с сигаретой…
- Ну что я могу поделать, если у меня даже фамилия такая… табачная.
Несмотря на всю трагичность ситуации, Эмма Тютюнник улыбается. Её смешит то, что они разговаривают по телефону на виду друг у друга.
- Я говорил?
- Говорил.
- Теперь можешь курить и пить свой энергетик, сколько захочешь!
Злый прекращает разговор по телефону, суёт его в карман и взмахом руки, сжатой в кулак, приветствует её.
- Эмо маст дай! – рычит он и идёт дальше к подъезду.
На тыльной стороне ладони у него чернеет косой крест.
У Эммы темнеет в глазах. Когда она их открывает, в глазах её стоят слёзы. Эмма коротко всхлипывает носом, и слёзы, не удержавшись, стекают по её щекам.
- Значит, всё? - кричит она ему, когда он проходит мимо под её окнами.
- Всё, - отрезает он. - Мало того, что у меня мать пьёт и её куревом уже пропах весь дом… Так ещё и ты туда же. С меня хватит!
- Ну, извини, Лёш.
- У тебя был выбор: или я или сигарета.
- Я не могу бросить вас обоих, - пытается она улыбнуться.
- Ты выбрала сигарету, - настаивает Злый.
- Я выбрала тебя, - улыбается Эмма сквозь слёзы.
Злый отрицательно машет головой.
- Блин, короче, чего ты хочешь? - всхлипывает она.
- Я не хочу тебя больше видеть! – бросает он ей в ответ и идёт дальше.
- Ну и ладно, ну и пожалуйста, - обижается она, произнося свою любимую фразу.
Вы, видимо, думаете, что сейчас вместо обещанных ужасов, последует слезливая мелодрама? Ага, как же, ждите!
Эмма – девушка импульсивная и непредсказуемая. Она всегда действует под влиянием момента, никогда не задумываясь о последствиях. Она поднимается и кричит ему, выглядывая из окна:
- Тогда ты видишь меня, короче…в последний раз!
Открывая дверь подъезда, Злый замечает, что Эмма стоит на подоконнике и, держась за раму, готовится прыгнуть вниз. Длинные волосы, свесившись, полностью скрывают её лицо.
- Обалдела? - шепчет Злый, стискивая губы и заводя глаза кверху. И тут же кричит ей, - Эмма, ты чё?
- Ничё! – обиженно отвечает она, хмыкая носом.
- Совсем уже? – крутит он пальцем у виска.
- Ага!
- Ничего поэмнее не придумала?
- Неа.
- Жизнь наскучила?
- Как видишь.
- Не можешь бросить курить - проще броситься самой?
- Ты угадал, – отвечает она с надеждой, что Злый, как всегда, бросится её спасать.
Но надежда гаснет очень быстро.
- Ну и правильно, - стебётся он над ней.
Внезапное ускорение, сдвиг, - и… Эмма наклоняется вперёд, выставляя ногу. Ещё секунда, и она сделает это.
- Дура! Ты же себе только ноги переломаешь! С крыши надо!
Злый открывает дверь подъезда и заходит внутрь. Дверь громко хлопает за ним. Он обожает вот так демонстративно ставить точку. Эмма в ответ пожимает плечами и прыгает с подоконника в комнату.
- С крыши, так с крыши, - легко соглашается она.


2. «НА ПРОЩАНЬЕ Я СДЕЛАЮ ВОТ ЧТО»

…В последнее время с Эммой происходят странные вещи: она стала вести себя очень неразумно. Она стала нервной и подверженной частой смене настроения: то засмеётся, как ненормальная, то вдруг истерически зарыдает, то одновременно засмеётся и заплачет. В неё будто вселился кто-то иной, кто заставляет её совершать безрассудные поступки.
Иногда она ощущает себя ангелом, иногда - демоном, но чаще всего ангелом и демоном в одном лице. Всё бы ничего, но иногда ангел нашёптывает ей, что от демона неплохо бы избавиться. А поскольку ипостасей у неё две, то в запасе у неё обязательно останется ещё одна дополнительная жизнь.
Всё началось с того, что Эмма закурила. Благодаря своей подружке, которая считала, что не курят сейчас только лохушки. Вначале они вместе дымили под пивко, а потом пристрастились к энергетикам.
Вслед за этим к Эмме пришло увлечение пирсингом и тату. А затем в её жизни появился Алёша, которому очень нравилась она сама, но категорически не нравились все её вредные привычки.
Много раз она пыталась бросить курить и избавиться от подобных наваждений. Она даже рассорилась и перестала видеться с подружкой, но бросить курить она не смогла. Теперь же, больше всего на свете, она боялась потерять Алёшу, но, увы, пристрастие к табаку оказалось намного сильнее…

Проходя мимо светящегося монитора, Эмма бросает взгляд на открытую страничку своего дневника на Li.ru. Большую часть странички занимает прошлогодняя фотка, где она с Алёшей обнимается на фоне зашмыганной двери их подъезда, прижавшись лицом к лицу, такие ещё по-детски влюблённые, она ещё с косичками, без макияжа и без пирсинга, совсем непохожая на себя теперешнюю, а он, хоть и бритый налысо, но всё такой же симпатичный и милый, что глаз нельзя отвести.
Поднявшись на второй этаж, Злый (он из принципа не пользуется лифтом) на всякий случай прикладывает ухо к входной двери её квартиры, но, не услышав ничего подозрительного, поднимается дальше вверх по лестнице.
Эмма допивает энергетик, ставит пустую жестянку на стол, и её пальчики, бегая по клавиатуре, складывают из букв то, что, навязчиво вертясь у неё в мозгу, тут же принимает зримый вид на мониторе: «Здравствуй, мама! Плохие новости… Героиня погибнет в начале повести.»
Затем она подхватывает со скомканной постели свою мобилку, привычно выбирает в меню любимую песню (Глеб Самойлоff & The Matrixx - «Ненормальный»), которую она всегда слушает перед тем, как сделать это, и втыкает в уши наушники.
В лифте Эмма нажимает кнопку последнего этажа и включает воспроизведение. В такт первым аккордам она начинает подмахивать головой, бессмысленно глядя перед собой.
«Давай, до свиданья, да, я ненормальная», - подпевает она вслед за своим кумиром, изменяя под себя последнее слово.
Выйдя из чердачных дверей на крышу, Эмма подходит к невысокому, чисто символическому бортику и заглядывает вниз. С крыши выглядит всё совсем не так, как со второго этажа.
- Блин, лучше не смотреть.
Она выдёргивает из ушей наушники. Хотите знать, о чём думает эта шестнадцатилетняя девочка на крыше шестнадцатиэтажного дома? Она ни о чём не думает.
Эмма оглядывается назад, на дверь, выходящую на крышу. Её «лысый чёрт» явно не торопится сюда.
Она вновь заглядывает вниз. От страха у неё темнеет в глазах. Эмма пугливо отходит назад и прислоняется спиной к бетонной стене лифтовой надстройки.
Чтобы избавиться от дрожи в губах, она суёт в рот сигарету и щёлкает зажигалкой.
Теперь это уже, действительно, моя последняя сигарета.
Ему важнее не я, а то, что от меня воняет табаком, думает она. Значит, он меня нисколечки не любит! Он даже не думает идти сюда. Не захотел, чёрт лысый, чтобы я прыгала со второго этажа. Конечно! Зачем ему калека? Это ж придётся возить меня на кресле-каталке и подавать мне костыли, как в клипе Леди Гаги.
Эмма представляет себя в этом кресле-каталке, и ей вдруг становится жалко себя. Горько вздохнув, она проводит рукой по волосам. Рука её задевает розовую ленту, которой схвачены её волосы наподобие обруча.
Он хочет твоей смерти, - подсказывает ей демон.
Ну, раз хочет… - соглашается ангел.
Она вновь вставляет наушники в уши, делает музычку погромче и опускает розовую ленту себе на глаза.
Чтобы не бояться, надо просто ничего не видеть.
Она выходит вперёд и начинает танцевать, ритмично подёргиваясь, выгибаясь, прогибаясь, выделывая руками причудливые движения, выкидывая их в стороны, то кружась, то притоптывая, и делает это так красиво и самозабвенно, словно она на танцполе, а не в метре от края пропасти. Время от времени она затягивается сигаретой.
«Давай до свиданья, да, я ненормальная. Ты ничего не поймёшь. На прощанье я сделаю вот что. И ты никогда не уйдёшь», - подпевает Эмма, всё ближе и ближе приближаясь к бортику. Чувствуя это, она приподнимает ленту на лоб и вновь оглядывается назад в надежде увидеть того, кто ещё может её спасти.
Но этой сволочи, как назло, нет. Пьёт, наверно, сейчас свою минеральную воду, или, как обычно, принимает душ после тренировки. А я тут стою над пропастью…
Эмма вспоминает, как разругавшись в последний раз из-за сигарет, она наглоталась снотворных таблеток и перед тем как заснуть, послала ему прощальное смс: «Теперь ты меня уже не разбудишь. Твоя мёртвая принцесса». Тогда он, как миленький, примчался.
Правда, пришлось после этого обнимать унитаз. Но что не сделаешь, чтобы вернуть его. Может и сейчас ему послать смс-ку? Нет, второй раз не прокатит. Тем более, я ему ясно всё дала понять.
Она вновь натягивает розовую ленту себе на глаза, чтобы никого и ничего не видеть. Она танцует теперь перед самым бортиком, не видя его. Стоит только споткнуться, и всё… Она ничего не слышит, кроме того, что поёт ей её кумир.
«Ты ничего не поймёшь, - исступлённо повторяет она, - на прощанье я сделаю вот что».
Она стоит на краю. В последний раз, когда Алёша обнаружил у неё под матрасом занычку с двумя пачками сигарет, то был вне себя от ярости.
- Ты – самоубийца! – кричал он ей. – Ты просто самоубийца! Что здесь написано? – тыкал он ей в лицо сигаретной пачкой, - что здесь чёрным по белому написано, в этой траурной рамке?
- «Курение приводит к импотенции».
- Ладно, это для пацанов, - обескуражено хмыкал он, и тут же хватал другую пачку, - а здесь что?
- «Smoking kills». Ну и что?
- То есть ты знаешь, что курение тебя убивает, и всё равно куришь?
- Да.
Песня закончилось, но Эмма не снимает повязку, боясь испугаться и не довести дело до конца. Она даже сильней зажмуривает под лентой глаза, чтобы до конца оставаться во мраке и в неведении. Она поднимает ногу, чтобы сделать свой последний шаг.
Внезапное замедление, сдвиг, - и… неожиданно её пальцы обжигает недокуренная до конца сигарета. Она совсем забыла про неё.
- Ай! – встряхивает она рукой и снимает розовую ленту с глаз.
Обернувшись, она замечает, что главный зритель, для которого она устраивала это представление, так до сих пор и не появился. В ожидании, ну а вдруг он ещё появится, она переводит взгляд на Девичь-гору.
С крыши Гора выглядит не самым лучшим образом. Пейзаж портят две дальние трубы ТЭЦ и пять радиовышек напротив, издалека предупреждающие о себе красными и белыми полосами.
К своему удивлению Эмма замечает на ближней тропинке перед вышками женщину в похожем наряде: в красном сарафане и в белой вышиванке.
Она стоит с распростёртыми кверху руками, словно обращаясь к заходящему солнцу, и чем-то напоминает издали букву «Y». Заметив стоящую на крыше Эмму, и словно поняв её намерение, она начинает перекрёстно махать ей руками, посылая сигнал: не надо, стой!
- Блин, - вслух произносит Эмма. - Обязательно надо кому-то помешать...
До неё едва слышно доносится навязчивая мелодия рингтона. Не дослушав её до конца, Эмма выхватывает из кармана мобилку и, не глядя на дисплей, привычно нажимает на кнопку.
- Алёша? – с надеждой спрашивает она.
- Это я, - слышится из наушника голос матери. - Эмма, ты где? Ну-ка живо домой!
- Щас, – недовольно бурчит Эмма и выключает телефон.
Она поправляет рукой розовую ленту.
- Блин, что за дела! Даже попрощаться… нормально не дают!

Impressum

Tag der Veröffentlichung: 07.11.2010

Alle Rechte vorbehalten