Расплав янтарный нежности и света
***
... Так медленно тянулся вечер...
Валилось всё из рук.
А телефон молчал.
И тишину заполнить было нечем.
Как чьё-то сердце,
Метроном стучал.
Стихал безмолвный крик заката.
Силуэты башен
Залиты тушью. В комнате темно.
Дома на улицу глядят подслеповато.
Усталым глазом -
Каждое окно.
Наверное, остановилось время -
Тихо слишком.
Всё глуше, реже метронома стук...
Я не могу играть.
Упала с шумом крышка
На чёткий клавиш ряд,
Вдруг вырвавшись из рук.
1962
***
Небо, как сажа, черно. Где-то там,
В небе, луна бестолково светится...
Пусть ты не веришь моим словам, -
Нам всё равно никогда не встретиться.
Сказала: ''Пойми, прости и забудь,
И прощай, прощай навсегда.
Пусть у каждого будет теперь свой путь.
Я уже не вернусь сюда''.
Небо зимнее хмуро слушало нас,
Снег в лицо нам швыряло оно.
На тебя я смотрела в последний раз,
И мне былo чуть-чуть смешно.
Очень много на свете хороших слов,
Но сейчас, когда ждёшь ты ответа,
Улыбаясь, тебе повторяю я вновь
То, что тысячу раз перепето:
''Так пойми же, пойми, прости и забудь,
И прощай, прощай навсегда...''
В тыщу первый раз в снеговую муть,
Спотыкаясь, бредёт беда.
1963
***
В полутёмном костёле (ты зажмурься, глаза закрой…)
Хриплый старый орган так о чём-то вздыхал порой.
Он, наверное, знал, - каждый, каждый не без греха...
И от вздохов его что-то тихо скрипело в мехах.
И рассеянно клавиши нажимал седой органист,
Не смотря в переписанный неразборчиво нотный лист.
Очень странные тени из углов тянулись к свече,
Но спокойно рука твоя на моём лежала плече...
И хрипел, и смеялся хитрый старый астматик - орган...
''... Всё равно не прощу, - хоть проси, хоть падай к ногам,
Всё равно не пущу, - сеть наброшу из вкрадчивых слов...
Ты запутайся в ней, - ах, какой это будет улов...''.
На пюпитре потёртом застывает лужица воска...
Неужели и в этот раз мне опять померещилось просто?..
Гулким эхом – органа укоризненный тихий вздох.
В этих сумерках странных каждый, каждый солгать бы мог...
***
... Иглою боли вновь висок прошит.
Бредовая навязчивость видений
ведёт меня в сгоревший день осенний...
... Зачем же снова пепел ворошить...
Уже почти все медные гроши
на пепелище собраны... Но меди
едва ль достанет на обол последний...
... А что же, если и медяк – фальшив?..
Там больше не осталось и гроша...
... Но есть ещё последнее мгновенье –
и первое... вериг постылых звенья...
И мне придётся сделать этот шаг...
... Пусть я не понимаю, почему
Так неотвязно требованье это, -
нарушив охранительное вето,
вновь погрузиться в ледяную тьму...
... И снова – осень... Солнечный ноябрь...
... а мой ноябрь сейчас завален снегом...
... и что-то странное опять творится с небом...
... и я, скорей всего, уже – не я...
Я вижу всё уже со стороны:
... с ветвей в безветрии соскальзывают листья...
... с лучом тускнеющим в полёте им не слиться...
... как ветви горестно уже обнажены...
... И падают безжизненно слова...
Как этих листьев, их удел – паденье...
А мне отказано в последнем заблужденье, -
вот здесь, сейчас, самой нить оборвать...
Ещё всё будет: … беспощадный свет...
... и гул чужого праздника... и пропасть,
что разверзается... и ножницы Атропос
чуть слышно звякнут... Только – не во сне.
... всё будет, как произойти должно
неотвратимо... не сейчас... потом... Так скоро...
... И будет осенью пестро раскрашен город...
Но это – наяву... Что ж было сном?..
... А там, во сне, - такой знакомый дом,
где будто всё – как прежде... но расколот
непрочный мир... и зеркала осколок
вопьётся в память, - как стекло в ладонь...
... и там, во сне... ясней, чем наяву...
... правдивей лжи... и достоверней бреда...
... там, где рассудок здравым смыслом предан...
... отъединившиеся... в измереньях двух –
два параллельных мира, навсегда
утратившие дар пересеченья,
что в рамках неэвклидова ученья
был им дарован... Иллюзорный дар...
Законам оптики вполне подчинена,
поверхность зеркала так чинно соблюдает
углов тех равенство... Без всякого вреда ей
действительность воспроизведена...
... незыблемой реальностью теснит
из всех углов ухоженная утварь:
... шкаф... кресло... столик... И не стала мутной
зеркальная поверхность... будто смыт
со сновиденья нереальности налёт...
... в несуществующем пространстве отраженья
с ненужной вовсе чёткостью уже я
реальность вижу, - как сквозь тонкий лёд...
... и всё же ускользает за стеклом
какая-то досадная нелепость
от взгляда, что беспомощно и слепо
блуждает в хаосе безвыходных углов...
... нет, не предчувствие, - сознание беды...
уже свершившейся... сорвавшейся лавины...
... земли разверзшейся... растрескавшейся глины...
... и пепелища, где клубится дым...
В существованье недвусмысленных примет
не усомнюсь... Там, за зеркальной гранью,
во всех деталях, словно на аркане,
мир вижу... Но меня в том мире нет.
Нет отраженья моего в стекле...
... но устранение из видимого мира
предполагает... Что же преломило
летящий луч, перешибив, как плеть?..
... Гул голосов на сцене... Действо длится...
Поставленный недоброю рукой,
фарс – в экспозиции... Но до чего ж легко
скрывают маски истинные лица...
... Я ухожу со сцены в темноту
соседней комнаты, - совсем, как за кулисы...
... и в угол, к зеркалу, по жёсткой биссектрисе
иду, качаясь... словно на плоту...
… и, вглядываясь в льдистое стекло,
вдруг понимаю, что уже всё это
я видела: ... и беспощадность света...
... паркетной плоскости предательский наклон...
... дверь не затворена... за дверью – свет...
... слепящей полосой в зеркальной грани
он отражён ещё... Но как же странен
мираж зеркальный мира... Мира – нет.
Исчезло отраженье бытия,
не искажённого предательством и ложью...
... и преломления закон так непреложен...
Но в зеркале себя не вижу я.
Нет отраженья моего в стекле...
В закономерном искаженье мира
то сновиденье явью преломилось...
... Мне власть законов не преодолеть...
... и, перед зеркалом беспомощно застыв,
мне взгляд не отвести заворожённый
от пустоты, небытием запорошённой...
... той бесконечной стылой пустоты...
Уйти... исчезнуть... Но пройти сквозь строй
язвящих взглядов... и парировать удары,
самодовольным безразличием бездарно
замаскированные... и какой игрой
скрыть смертное отчаянье... Уйти,
чтобы случайно не увидеть жалость
в пустых глазах... ладонь Судьбы разжалась –
и выпало зеро... Так опусти
забрало маски... Не увидеть вам
ни тени боли... горечи... сомненья...
... им – диктовать сюжеты сновиденьям...
Вердикт Судьбы не отменить словам...
... быть может, именно поэтому клеймо
прожжёт насквозь и бытие... и душу...
... Я заговор молчанья не нарушу.
Не прозвучит ни слова. Фарс – немой.
То – пантомима. Ясен и без слов
смысл взглядов... жестов... перегруппировок...
... манёвров обходных... и рокировок...
... Лишь для меня сюжета нить – узлом
нерасплетающимся... Нить оборвалась...
Одним ударом решена была задача
узла, что Гордий затянул... так неудачно...
... свинцовым грузом – горечь... как балласт...
... Фарс кульминации своей уже достиг...
Ну, что ж, - мой выход... exit... exitus... Иди же!
Проход по сцене!.. и финал... и дверь – всё ближе...
... Ну!.. Занавес!.. Свободна я... нести
свод неба, что обрушился на плечи...
спасать осколки... если рухнул мир,
казавшийся незыблемым... Пойми
и помни – только Время лечит...
... и это – ложь... Для нас оно течёт
в одном лишь направленьи... И нельзя,
к нулю исходному вдоль вектора скользя,
от взрыва пустоты начать отсчёт...
... Ноябрьский ветер раскачал дома...
... привычных улиц вывихнул изгибы...
И в хаосе пространства Время гибнет,
своей же собственной оси стрелу сломав...
... На круги ветер возвращается своя,
прах рухнувших миров с кругов сметая...
Обет мой не исполнен... И листаю
вспять памяти пласты бесстрастно я...
... и, если не осталось ничего...
Не всё равно ли, что принять за точку
отсчёта... пустоты. И правомочен
подход мой к выбору той точки нулевой...
... Спустись на землю. Есть ещё звено...
... исходное звено... Оно – в основе
цепи событий... Кто же в том виновен,
что цепь разомкнута... И что считать виной?..
... Унылый школьный ''вечер''... Для меня
фальшивей быть не может развлеченья...
... ламп в сетках проволочных тусклое свеченье...
... блик на боку облезлого ''коня''...
... и груда пыльных матов на полу...
Спортзал в той старой школе, где ступени
подошвами скольких же поколений
истёрты полукружьями... В углу –
проигрыватель... или радиола...
а, может быть, уже – магнитофон?..
... как всё же мой анахроничен сон...
всегда была дружна с прогрессом школа.
... Ты почему-то пригласил меня, -
чужой мальчишка, не из наших классов...
... Что ж, принцип жребия Судьбы всегда неясен...
... но в танце позволительно обнять
не наделённую избытком красоты
неловко близорукую девчонку,
из горькой фазы ''гадкого утёнка''
едва ли вышедшую... Но позволил ты
ей очутиться в средоточии тепла...
... ведь этикетом предусмотрено сближенье...
... телам танцующим присуще притяженье,
как всем реально существующим телам...
... и на твоём плече – моя рука...
Ну, что банальней может быть сюжета...
во всех сеченьях, ракурсах, аспектах
он препарирован... Не найдено пока
ответа внятного... И объясненья нет.
Теорий вороха, трактатов груды
не в состоянии дать ответ, откуда
свет к нам приходит... негасимый свет...
... не сказанные вслух, звучат слова...
... вовне... или в смятенном подсознании...
... и смысл тех слов непостижим и странен...
... и нить тех слов уже не разорвать...
... вне всякого контекста... в пустоте...
... обрывком бреда... или откровенья...
... как дар... или проклятье Провиденья...
слова: ''... вот так – всю жизнь...'' ... Как эхо... тень...
... нет, я не вижу твоего лица...
... не слышу голоса... Но рук прикосновенье...
Раз в жизни нам даётся откровенье
и – на всю жизнь. До самого конца.
Несу в ладонях незастывшим янтарём
свет вспыхнувшей звезды. Но звёзды... меркнут.
... сиянье пустоты так эфемерно...
Лишь сумрак памяти тем светом озарён...
... сквозь пальцы просочившись, как смола,
тепло тяжёлыми янтарными слезами
в золе седой бесследно исчезает...
... Напрасно память к пепелищу привела...
... здесь даже искры не найти в золе...
И всё теснее Времени гаррота...
... хоть не прервать времён круговорота,
не будет больше лета на Земле...
... Горело лето... дотлевал костёр...
... взлетали искры... низвергались звёзды...
Наутро иней линией морозной
обвёл то лето... Только до сих пор
когда на Землю падает звезда,
я не пытаюсь загадать желанья...
... Не лгут лишь бедствий предзнаменованья...
Что ж за меня ты загадал тогда?..
Ведёт не в небо – в бездну звёздный след...
причинно – следственным взаимоотношеньем
не связано ни воспаренье, ни крушенье
звезды – и счастья... Гаснет свет во мгле...
Бреду во тьму, что с каждым днём темней...
... и, если всё, что мне осталось – память...
... неизгладимая... как преткновения камень...
... пусть хоть она не изменяет мне...
Собрать янтарь в золе застывшей нелегко...
... за то, что дар отвергнут был строптиво,
Судьба его мне в назиданье превратила
в горсть обгорелых тёмных медяков.
Что за реальная зависимость легла
в основу лгущей беззастенчиво приметы?..
... Есть общность в судьбах страсти – и кометы...
... миг озаренья... и без срока – мгла...
Как просто оказалось разменять
на медяки неоценимый слиток...
Звезда упала, став... метеоритом,
не уберёгшим от беды меня.
... ведь это – просто камень в пустоте...
... осколок некогда распавшегося мира...
... никем не видимый, он бы пронёсся мимо,
когда б не ньютоново притяженье тел...
Не разрешить метафизических проблем
возмездия... вины... и покаянья...
Всё относительно... и потому – неявно...
... Забудь и думать об утраченном тепле...
... И всё-таки... Был изначальный взрыв...
... и мир возник в гармонии законов,
ему присущих... и которыми он скован,
чтоб не распасться в прах... Глаза закрыв
от нестерпимого сиянья пустоты,
расплав янтарный нежности и света
я приняла в ладони... Было лето.
Теплу его всё не дано остыть.
11.1964 - 97
***
Никого на дороге. Только в тёплой пыли
От скрипучих колёс колеи пролегли.
Вечер... Солнце устало и в полынь закатилось...
Что мне делать, скажи мне, чтобы это не снилось?..
Дом у дороги. Старый дом у дороги.
Запах полыни – застарелой тревоги.
Пыль на губах, на усталых ресницах...
Их нельзя опускать – вдруг опять всё приснится?..
... И приснится опять. А мы там не бывали.
Облака нам не тлели костром небывалым...
Солнце – углем, погасшим в красноватой пыли.
Не могли мы бывать там, не могли, не могли!..
Тени снов, что не снились, вечерние тени...
И от пыльной полыни зеленеют колени.
В окнах старого дома бьётся птицей закат,
И ушедшему страшно оглянуться назад...
2.1965
***
Я вопросы в себе ношу.
А придёшь – я тебя спрошу.
Я тебя ни о чём не прошу, -
Я ведь только ясность вношу.
Я ведь только хочу спросить:
Если быть мне – то как мне быть?
Может, память за грошик сбыть?
Может, имя твоё забыть?
Может, думаешь, я не пойму,
Что вопросы мои ни к чему?
Но не хочется никому
Все ответы искать самому...
Лучше не подгоняй ответ, -
Значит, просто ответа нет.
Даже в самом хорошем сне
Я не рядом, - я в стороне...
Как в удушливом зыбком бреду,
Я по прошлому снова бреду,
Обхожу стороной беду, -
Но, как прежде, к тебе иду...
***
Горы синими туманами укутаны,
Кони звонкими подковами подкованы.
Мои мысли тесно с прошлым перепутаны,
Мои губы нелюбимыми целованы.
Может, в путь коням далёкий отправляться?
Может, просто я судьбы своей не ведала, -
Как в силки, в чужие руки попадаться,
Помнить то, что было, - да и то, что не было.
Злым железом трижды скованное сердце
По ночам от слёз непролитых немеет.
Лучше силою с судьбой своей не мерься –
Утро вечера должно быть мудренее.
А в ночи горам вулканы жарко снятся,
Вороным коням опять нестись куда-то...
Я ищу, - и ты получше спрячься,
А не спрятался, - так я не виновата.
1968
***
...Я уйду далеко, -
Impressum
Verlag: BookRix GmbH & Co. KG
Texte: Таня Гофман
Bildmaterialien: Covergestaltung: Ksenia Uger, www.studio-uger.de
Lektorat: Erfassung, Formatierung des handschriflichen Manuskriptes: Rita Siris
Tag der Veröffentlichung: 03.12.2015
ISBN: 978-3-7396-2609-3
Alle Rechte vorbehalten